Предвестник
Шрифт:
— Полоса длинная, взлета даже не заметите. А в Лос-Анджелесе пока дует. Но парни сделают все возможное…
…Отрыв от взлетки и набор высоты получился настолько плавным, что я пообещал себе как-нибудь отблагодарить Заката. Но тратить время на посторонние мысли было некогда, и я, мысленно прокрутив список самых важных дел, увел Афину в оружейку. Закрыв за нами дверь, вытащил из шкафчика два первых попавшихся парашюта, полюбовался на квадратные глаза «старшей сестрички» и пожал плечами:
– Разговор будет достаточно долгий, а сидеть тут не на чем.
Она тут же успокоилась, забрала у меня один ранец, дождалась, пока я определюсь с местом, и устроилась напротив.
Я осмотрел ее прикид, состоящий из черной качковой толстовки «Legal Power»,
– Одевалась где попало и во что попало?
Девушка пожала широченными плечами и начала издалека:
– Нас подняли по тревоге. Тут, в Москве. Когда привезли в Жуковский, оказалось, что половина взвода летит в Рим, еще четверть — в Марсель, а нафиг никому не нужные снайпера, медики и технари остаются ждать у моря погоды.
– Так, что за бред? Что значит, «ненужные»? — возмутился я.
– Чума, не будь ребенком! Любое действие дуроломов вроде тебя, лезущих грудью на амбразуры, запросто можно выдать за героизм и получить бонусы за умелое руководство. Ведь враг постоянно в шаговой доступности, и на записях с нашлемных камер четко прослеживается взаимосвязь: ты отдал приказ, твой подчиненный выстрелил, а какой-нибудь придурок с автоматом красиво взмахнул руками и сложился пополам. Со снайперами, врачами и яйцеголовыми куда сложнее, и связываться с ними себе дороже…
– Как я понимаю, ты сейчас переводишь на русский язык телодвижения Грибушина?
– Это не перевод, а конкретные цитаты! — злобно ощерилась она. — Просто собранные в связный текст.
Я сжал зубы, чтобы удержать рвущийся наружу мат, а Богиня Войны, удовлетворенная моей реакцией, продолжила первоначальный рассказ:
– Когда прошла информация о захвате заложников во флигеле клиники «Парацельс-Эм», Мухомор, конечно же, не смог остаться в стороне и взял решение проблемы на себя. Более того, выехал на место вместе с нами и рулил процессом из КШМ-ки…
О том, как он рулил, мне в двух словах объяснил Дорохов, но мне очень хотелось услышать подробности, и я промолчал. А через пару мгновений воочию увидел то, что описывала подруга:
– Но раздачей ценных указаний дело не ограничилось — он закосил под стратега и тактика в одном лице. Опросил выжившего охранника, выяснил, что он воочию видел всего двух мужчин с холодняком, и заявил возбудившимся аналитикам, что сбор и анализ архивов записей ближайших камер — это пустая трата времени, а несчастные женщины, которых в данный момент вовсю насилуют двое уродов, нуждаются в немедленной помощи…
Объединив ее рассказ с рассказом Министра Обороны, я получил куда более подробную и понятную картину. Как я понял, все началось с того, что один из бывших охранников этой клиники, уволенный за пьянство еще в конце сорок первого года, зацепил своей убитой «Тойотой» внедорожник каких-то «крутых пацанов» и попал на счетчик. Деньги, вырученные за спешно проданную машину, не покрыли и трети долга, а проценты все тикали и тикали. И этот деятель вспомнил о том, что в «Парацельсе» имеется запас медицинских наркотиков. Узнав о том, что он в курсе точного места хранения этих препаратов и в состоянии провести к флигелю кого угодно, ни разу не засветив перед камерами, «крутые пацаны» пообещали, что после экспроприации столь востребованного товара его долг будет погашен. Брать хранилище решили в ночь с пятницы на субботу. Приехали на двух машинах к щели в заборе, через которую охранники частенько бегали за пивом, ширнулись для храбрости, зашли на территорию, без особого труда добрались до вожделенного флигеля и обнаружили, что внешняя дверь не заперта.
Решив, что им благоволит сама Удача, уроды вломились в здание и восхитились еще сильнее: охранник, который должен был бдеть на посту, отрывался в полный рост, распивая пиво с двумя молоденькими медсестрами. Смазливое личико, высокий рост и просушенные мышцы не прокатили против четырех бейсбольных бит, поэтому двое деятелей, воодушевленные очередной победой,
К глубочайшему сожалению взломщиков, жертва ДТП знала далеко не все. В частности, была не в курсе, что хранилище оборудовано не одним, а двумя контурами сигнализации. Поэтому, дорвавшись до вожделенной дури, сочли возможным провести тестовые испытания прямо на месте. Чтобы насладиться полным комплектом удовольствий не когда-нибудь, а сразу. Тем не менее, бдительности не теряли. Поэтому двое дежурных охранников, примчавшихся к флигелю, чтобы разобраться с причинами срабатывания сигнала тревоги, нарвались на выстрел из дробовика от бдительного часового. Тот, кто вломился в здание первым, погиб на месте. Второй успел откатиться в кусты, несколько раз выстрелил в стальную дверь и связался со старшим смены. А тот позвонил в милицию и все такое…
– Мадонна попробовала прервать полет фантазии ублюдочного Грибушина и напомнила, что освобождение заложников — ни разу не наша специализация, что в его распоряжении нет ни сыгранных пар бойцов, ни милишников, но он заявил, что она бредит. Ибо любой военнослужащий такого элитного подразделения, как наше, обязан рвать обдолбанных бомжей голыми руками по пять тел за раз! Она фыркнула. И снова привлекла к себе внимание в конец разошедшегося героя. Поэтому была назначена переговорщицей и получила восхитительную по своей тупости боевую задачу — привлечь внимание «обдолбанных алкашей» к своим формам, подойти к ним вплотную и быстренько вырубить. А если не получится, то «дождаться появления более подготовленных товарищей и умереть со стыда»!
Эту цитату я не слышал. Зато знал, что «главный специалист по освобождению заложников» быстренько организовал Мадонне рабочий наряд переговорщика, состоящий из полупрозрачной белой рубашки, пиджака, УЗКОЙ юбки, туфелек НА ШПИЛЬКАХ, беспроводного наушника от телефона, тупо вложенного в ухо, и микрофона, приклеенного на живот лейкопластырем!
Увы, к моменту ее появления на крыльце флигеля в фойе собрались все восемь налетчиков. Пребывая в состоянии измененного сознания, они как раз обсуждали планы вырваться за пределы полицейского оцепления, прикрываясь неоднократно изнасилованными заложницами. Вернее, спорили, кому из них нужнее «живые щиты», а кто прекрасно обойдется без такой роскоши. Поэтому появление третьего «щита» сочли очередным подарком Судьбы, втащили Полунину внутрь и… захотели перестраховаться. То есть, поискать микрофоны. А так, как явно смотрели одни фильмы с Мухомором, нашли тот, который был на животе, сели на измену и атаковали. Практически одновременно и со всех сторон…
– Любоваться ее сиськами наркошам было некогда… — вторя моим мыслям, буркнула «старшая сестричка» и скрипнула зубами. — Они готовились к прорыву. Поэтому начали обыскивать Мадонну согласно схемам, используемым в крутых боевиках. Тип с обрезом направил на нее ствол, приказал опуститься на колени и скрестить ноги, а второй эксперт стянул пиджак до локтей, разорвал рубашку, заметил микрофон и тут же ударил. А теперь вспомни про узкую юбку, позу, из которой не стартанешь, обрез, тесак, четыре биты и две стеклянные емкости с кислотой, с помощью которой эти уроды собирались вскрывать особо прочные запоры и замки. Тем не менее, она уклонилась от удара битой, каким-то образом вышибла из рук стрелка обрез и оказалась на ногах. Что было дальше — не имею представления. Знаю лишь, что тесаком ее достали уже после того, как она ослепла. И что даже после этого она завалила на глушняк еще двоих. Ну, а потом началось самое веселье: не успела я закинуть за спину автомат, сорвать шлем и заняться Мадонной, как в фойе влетел Мухомор и устроил истерику. Орал, что во флигель вот-вот набежит народ со всего «Парацельса», а я плюю на режим секретности; что преступников надо задерживать, а не уничтожать на месте; пинал ногами единственного выжившего, не схлопотавшего две пули только потому, что в момент нашего появления в фойе валялся без сознания с пробитой головой; угрожал нам трибуналом и тэдэ. Потом его стало слишком много, и я послала его по известному адресу. Открытым текстом. И заявила, что пойду под трибунал, но только после того, как Мадонну прооперируют.