Предвестники смерти

Федонькин Максим

Не успела колонна добраться до города, как пришлось тормозить — впереди змеились колонны побольше. Недолго думая, они свернули в сторону на дорогу, ведущую в посёлок. Но и там всюду были разбросаны машины. Они старались объезжать их по обочинам и кюветам. В такие моменты Елисей ни разу не жалел, что именно этот пикап завёлся в тот далёкий день.

Пробираясь через многочисленные деревни, сёла, грунтовки, огороды и леса, и расталкивая машины, стоящие вдоль их пути, колонна въехала в город и поплелась по одной из менее забитых трасс. И они не прогадали. Дорога вела по мосту через

глубокую и широкую реку — Туру. Конечно, и здесь пришлось расчищать дорогу «зилами», но кто знает, сколько бы им ещё пришлось протирать шинами асфальт, не наткнись они на эту объездную дорогу.

Наконец спустя пару часов, колонна покинула пригород. Казалось, трудности остались позади, ведь остальная часть пути не лежала через города, однако как бы не так…

Они не повстречали ни одного заражённого, пробираясь через город. Да, они лишь объехали его, и неизвестно, что творилось в его центре. Но почему заражённых не было на окраинах? Вопрос остался открытым.

Когда приблизилась ночь, и на дорогу опустилась темнота, колонна из трёх автомобилей притормозила у обочины.

Разведя костёр — хвороста насобирали в малочисленных перелесках, деревьев было мало, кругом лишь поля — и испив чаю, все легли на боковую, оставив только одного часового. Уж слишком всё было подозрительно.

Часовым оказался Кол. Он сидел около костра, тормоша угольки и насвистывая что-то знакомое и усыпляющие.

В часа два-три ночи Кола сменил Немец, как договорились прежде. Для сторожа снов ночь тянулась бесконечно долго, для всех же прочих она пролетела не заметно. Однако не успело ещё солнце, как следует, явиться, а Елисея уже разбудили крики.

— За оружие! Вставайте! — надрывался кто-то (наверное, Герман). — Заражённые со всех сторон!

Услышав последние слова, Елисей подпрыгнул и схватился за автомат, стоящий у колеса пикапа.

Слышались далёкие рёвы, вои и крики. По полям, окружавших их почти со всех сторон неслись заражённые.

Вдруг сверху послышался вопль. Он глянул наверх и увидел парящих крылатых чудовищ. Ими оказались то ли летучие мыши, то ли птицы — не разобрать — мутировавшие, разумеется. Но где-то Елисей видел подобное. Уж не во сне ли? Вот не думал же он, что сон его окажется вещим. А сон ли то был?

Раздался глухой выстрел экспериментальной винтовки Волшебницы.

— С добрым утром! — с издёвкой поздоровалась она.

— С новым счастьем! — поддержал её Тони.

— Герман! — позвал Пётр.

— Да-да, — отозвался тот.

— Эхолокатор наладил?

— Да-да, работает как швейцарские боты.

— Ну-к, проанализирую, сколько их. И давай поживей! Остальные готовьтесь.

Герман помчался к «зилу». Спустя минуту он вернулся.

— Если расчёты верны, их около тысячи. Однако они всё пребывают, а локатор берёт с сильной погрешностью на далёкие дистанции.

— То есть их может оказаться сильно больше?

— Да, да.

Пётр, задумавшись, впился руками в волосы. Все глядели на него. Только Герман вернулся к «зилу».

— Нет, не устоим, патрон попросту не хватит, — заключил Император. — Заводите машины! Отбываем сейчас же!

— Ближайшие особи в сотне

метров от нас, — вдруг сказал Герман, высунувшись из-за тента «зила».

— Так вот же они! — заметил Егор.

— Быстрей-быстрей-быстрей! — нагонял Пётр.

Моторы зарычали. Отряд расселся по местам.

Елисей открыл и хотел было сесть за руль, но Анна уже сидела там. Он, решив, что спорить сейчас опасно, быстро обежал пикап и сел внутрь.

Тронулись.

Первые заражённые ступили на асфальт и помчались за разгоняющимися машинами. Колония, стая, или рой — не понятно, как правильней такое называть — имели несколько видов заражённых. И как успел заметить Елисей, выглядывая в окно, кем бы не была жертва — прежний владелец организма — мортис подстроил её под себя, вероятно, оглядываясь на физиологию. Была собака, рысь или лиса — неважно! — в итоге получился ужасный бесшёрстный гибрид с чуть фиолетовой кожей, сильными наростами, деформированными костями, а некоторые ещё со светящимися зелёными волдырями — кислотные заражённые. А правильно ли называть их теперь «заражёнными»? Теперь это скорее отдельная ступень эволюции. Другая форма жизни? Не зря учёные позже будут звать любого заражённого как mors ambulans, что значит ходящая (или гуляющая) смерть.

Поля закончились, колонна проезжала через густые сосновые леса Сибири. Они не оглядывались назад, но точно знали, что заражённые давно отстали. Анна вела ровно, плавно и, казалось, даже побыстрее Елисея.

Более половины пути было позади. Елисей читал старые дорожные указатели, на которых значились города. Тобольск. Туртас. Уват. Демьянка. Горноправдинск. А ведь когда-то он здесь проезжал, далеко в детстве, с родителями или с бабушкой и дедушкой. Он и не помнил ни зачем и куда они направлялись, ни сколько ему было лет. Но места названия казались знакомыми и было чувство, что он точно здесь когда-то был. Ехал и, как сейчас, глядел в окно на могучие сосны и кедры, на бархатные и пушистые облака, на озёрца и речушки.

Елисей задремал. Ему снился сон из глубокого детства. Что-то хорошее и счастливое. Но его разбудила Анна.

— Мы подъезжаем, — сказала она.

— Уже? — усомнился Елисей.

— Осталось несколько десятков километров. Мы под Нефтеюганском — ещё одним давно обезлюдевшим городом. Но нам не туда. Нужно перед ним свернуть налево, в той стороне когда-то значились Каркатеевы. Не знаю, город, село или деревня, да и неважно. Не думаю, что встретим там кого-нибудь. К тому же, нам мимоходом. А вот и поворот.

Колонна свернула налево, на запад. Через двадцать минут они свернули ещё раз налево, проехали с десяток километров и оказались перед ним.

***

Огромный бункер покоился под холмом. Дорога уходила чуть вниз, к высоченным вратам-гермозатворам, превышающих человеческий рост вчетверо. Двое крошечных прямоугольных окон-иллюминаторов на крыше бункера скептически глядели на прибывших.

Отряд вышел из «зилов», Елисей и Анна так же покинули пикап, чтобы воочию убедиться, что Объект 24 действительно существует.