Предыстория под знаком вопроса
Шрифт:
Далее Дегтярев так характеризует обращение нашей цивилизации с ее прошлым, сравнивая эту практику с мыслями Борхеса:
Прошлое, которое мы создаем сами, непонятным образом, но явно прорастает сквозь унаследованное нами прошлое, постепенно изменяя последнее. Ценность борхесовского опуса - в демонстрации подсознательного стремления известных нам культур конструировать историю. [.]
Любопытно, что производство текстов, якобы происходящих из более ранних времен (взять хотя бы Ареопагитский корпус), было широко распространено в античной и средневековой Европе, для подтверждения преемственности идей и институтов, т. е., для воздействия на настоящее при помощи прошлого. [.]
Стремление переписать историю никогда не
Последнее замечание Дегтярева очень важно. Человечество в большой мере преодолело господство тоталитаризма, которым охарактеризовался предыдущий век. Но опасность для наших представлений о прошлом исходит сегодня и от авторитарного Китая, и от азиатски-демократической Индии, и от старых демократий и их новых последовательниц во всем мире. Она исходит от гигантски разросшейся машины исторической иерархии и от религии прошлого, продолжающей свое победное шествие по Земному шару.
Историки не знают хронологии (и не хотят ее знать)
Наша планета создана всего несколько минут тому назад и населена жителями, которые лишь «вспоминают» иллюзорное прошлое.
Рассел, Анализ мышления (Analysis of Mind, 1921, h. 159)
Как же так!
– воскликнет скептический читатель. – Книги историков пестрят точными датами из древности и средневековья. Больше того, историки-учителя все время заставляют школьников зубрить хронологические таблицы, преодолевая естественное сопротивление юношей и девиц этому нудному занятию. Наконец, многие историки-профессионалы знают эти бесконечной длины таблицы наизусть, по крайней мере, в той их части, которая касается индивидуальной специализации того или иного конкретного историка. Ведь без этого историку, небось, и диплом-то не выдадут! И на работу не возьмут! И кафедру не дадут! Не говоря уже об институте истории!
Так-то это так, но ведь расписание движения поездов может заучить наизусть любой чудак. Это еще не сделает его железнодорожником. И уж, во всяком случае, не превратит его в признанного водителя локомотивов. Или в железнодорожного диспетчера. Не сможет наш гигант памяти составить расписание движения поездов на следующий год. И вообще, большинство разумных людей не заучивает наизусть массивы справочной информации, а ограничивается тем, что знает, где ее можно быстро получить: на доске железнодорожных расписаний, в Интернете или в толстых фолиантах с хронологическими таблицами. Так что историки не только не знают хронологии, как я утверждаю, но еще и не являются разумными людьми в только что поясненном смысле.
Когда я утверждаю, что историки не знают хронологии, то имею в виду не уровень развития их памяти, а понимание ими того, как возникла хронология, как она развивалась, какие трудности она преодолевала и какие из них так и не преодолела, наконец, что она из себя представляет как наука сегодня. Ибо в отличие от истории, которая наукой не является, хронология это наука со своими – порой нелегкими для понимания простым читателем – методами датировок. Для пояснения: вот и литературу, и религию науками не назовешь, но науки о них – филология и теология – столетиями занимают солидное место на академическом Олимпе,
И как и в любой науке есть история ее возникновения и развития, так и наука хронология имеет свою историю, знать которую историки не считают нужным. Достаточно сравнить краткое описание развития хронологии в БСЭ, разобранное выше, с двухтомным описанием жизни и деятельности Скалигера в книге Энтони Грэфтона «Скалигер». Я посвятил истории и характеру исторической хронологии вторую половину своей книги «История под знаком вопроса» и сумел при этом затронуть только небольшую часть интересных вопросов:
• Роль календарного дела в хронологии и его реальная история (эта тема будет продолжена ниже)
• Характер хронологии как следствие реальной ситуации с историческими источниками
• Состояние хронологии на момент публикации «Всемирной хроники» Шеделя (якобы конец XV в.)
• Биографии и метод работы трех великих основоположников современной традиционной хронологии Скалигера, Кальвизия и Петавия
Однако на этом изложение основ хронологии ни в коем случае нельзя считать оконченным. Предстоит реализовать широкую программу исследования всех аспектов истории хронологии и ее современного состояния. И на основе этих исследований перейти к созданию научно обоснованных моделей прошлого.
Путь к новому тернист и утомительно долог. Но успехи Новой хронологии Фоменко и Носовского в России, ее широкая популярность и постепенно увеличивающееся влияние на читательскую аудиторию в других странах, успехи других историко-критических направлений и западной исторической аналитики позволяют надеяться на дальнейшее развитие процесса выкристаллизовывания новой науки о прошлом, которую можно условно назвать прошловедением. Надежду на расширение влияния научного прошловедения подает и автономно и энергично развивающееся историко-критическое направление в странах, пользующихся немецким языком. Именно это критическое направление я и называю исторической аналитикой (обозначение это - почти что аналог термина прошловедение).
В будущем историкам должно быть запрещено проводить независимые исторические исследования. Это звучит не только радикально, но и как-то нетолерантно: ведь каждый может сам себе выбирать поле интересов. Так-то оно так, но пусть в дальнейшем переливанием из пустого в порожнее, пересказом уже написанного занимаются любители этого дела за свой счет. А вот государственные дотации на такой вид деятельности, такое интеллектуальное самоудовлетворение нужно прекратить. Профессионалы-историки должны быть задействованы в составе больших междисциплинарных исследовательских групп, руководство которыми будет поручено людям с естественно-научным и математическим образом мышления, позволяющим ставить верные и нетрадиционные вопросы и формулировать задания для отдельных экспертов, список которых трудно сегодня завершить с исчерпывающей полнотой: лингвистов и филологов, химиков и физиков, информатиков и статистиков, специалистов по строительным материалам и искусствоведов, астрономов и астрофизиков. Именно в таких группах смогут найти свое место и историки в качестве специалистов по источникам и прошлым историческим гипотезам.
Помню, как несколько лет тому назад Гарри Каспаров пытался подвигнуть все музеи мира на грандиозный проект проверки всего множества хранящихся в них артефактов при помощи современных методов технических наук:
• Спектрального анализа
• Материаловедения
• Рентгена и других видов излучения
• Геологии (для определения происхождения металлургических руд, использованных древними для изготовления артефакта)
и т.п. Пока этот проект большого отклика не получил. Историки боятся массового разоблачения многочисленных подделок, украшающих витрины музеев. Но время придет, и проект Каспарова будет реализован. Как и другие проекты исторической аналитики типа компьютерной каталогизации и полного отражения в банке данных текстов всех исторических источников.