Предыстория. Книга первая
Шрифт:
— Харальд! — голос матери вывел его из раздумий. — Ступай, прими у супруги сына! Она родила тебе могучего воина, род гордится вами. И не забудь показать его родичам супруги, наши побратимы уже перегрели все кристаллы связи в ожидании новостей.
— Благодарю за добрую весть, мама! — Могучий воин наклонился, обнял мать и заторопился по гранитным ступеням.
До родильной залы, находящейся в другой части замка, он добирался медленнее, чем рассчитывал. Широкие коридоры и просторные залы, хранящие изваяния великих предков, описания славных деяний рода и барельефы эпических сражений, были заполнены родичами. Опирающиеся на гравитационные посохи степенные старцы, чьи сухопарые, но по-прежнему
Добравшись до середины балкона, он остановился и подошёл к невысокому ограждению, окидывая взглядом главный зал. Отец не зря оставил его стоять на внешнем балконе и не повёл в замок. Старик был мудр. Там, на башне, Харальд смотрел на просторы родовых земель — это сокровище Родины. Здесь, на балконе центрального зала, он смотрит на родичей — это сокровище древнего и гордого воинского рода. Рода, миллионы поколений которого посвятили себя делу защиты и сохранения расы — сокровища всех родов. Отец лишь напомнил ему вечную истину заповедей, гласящую, что смысл жизни сияющего заключён в трёх вещах: род, Родина, раса. Вот и всё. Бесконечно просто и бесконечно глубоко…
Увидев, что Харальд остановился, кто-то изменил степень сжатия кристаллической решётки кровельного материала, и покрывающий центральный зал купол распахнулся, быстро вливаясь в стены. Над огромным помещением разверзлась бездонная лазурь небес, и шум голосов стих. Родичи обернулись, и взгляды всех обратились на Харальда. Несколько мгновений он смотрел на тысячи сияющих фигур и думал о том, что его сыновьям есть чем гордиться. Образы родовой крови дадут им силу, благодаря которой дети поднимут величие рода на ещё более высокий уровень. Старшие сыновья уже заняли достойное место в боевом строю касты, полностью оправдывая древнюю родовую генетику. Вскоре и остальные дети встанут на стражу процветания сияющей расы. Могучий воин вскинул руку к сияющему в небесах голубому сверхгиганту и громко и отчётливо произнес:
— Во славу рода!
В ответ к пылающему солнцу взметнулся лес рук, и грянул тяжелый слитный ответ:
— Во славу!
Тысячи сияющих звёздным светом глаз, волос и одежд ослепительно вспыхнули, попав в мощный резонанс биоэнергетических полей, и массивная гранитная толща исполинского замка тихо завибрировала, наполняясь энергией. Столь мощный энергетический импульс стены будут держать ещё долго, и старикам придётся понизить подачу питания на управляющие кристаллы, чтобы избежать перегрузки бытовых систем замка…
Войдя в родильную залу, Харальд остановился. Кто-то из женщин тактично затворил двери, оставляя супругов одних, и могучий воин посмотрел на возлежащую на ложе супругу. Хельга выглядела усталой, и оттого ещё более прекрасной. Роды вновь омолодили её, вызвав биоэнергетический и гормональный всплеск. Исчезли крохотные морщинки в уголках глаз, возросла
— А чего это он один? — недовольно произнёс гигант.
— Харальд… — опешила женщина, расширив глаза. От неожиданности она аж замерла в полуподъёме, затаив дыхание: — Ты… то есть… как это… — Внезапно она поняла и выдохнула, закрывая глаза, и укоризненно взглянула на супруга: — Ты опять смеёшься надо мной! А я соскучилась!
— Я тоже. — Могучий воин заулыбался и устремился к своей женщине. Он осторожно сжал в объятьях её хрупкую фигурку и нежно поцеловал. — Как ты себя чувствуешь, любимая?
— Теперь, когда ты рядом, просто великолепно! — негромко ответила Хельга, кладя голову на могучее плечо. Она встроилась в энергопоток супруга и жадно поглощала энергию, восстанавливая потраченные силы. — Но по такому случаю ты мог бы снять боевую броню.
— Некогда было. — Его здоровенная ладонь осторожно зарылась в длинный водопад женских волос. — Я чуть не опоздал, операция завершилась час назад. — Он ласково погладил её по голове.
— Час назад? — тихо удивилась Хельга, прижимаясь к любимому крепче. — Как же ты успел?
— В штабе флота помогли, прислали аса, он открыл ноль-переход. — Харальд поцеловал супругу в макушку и с улыбкой коснулся пальцем кончика её носа: — Смотри, не перестарайся, а то лопнешь!
— Мне тебя всегда мало. — Хельга посмотрела на него, двусмысленно прищуриваясь, и с сожалением отлепилась от плеча. Она прекратила поглощение и грациозно, по-кошачьи, потянулась: — А тут ещё наше новорожденное чадо даром что единственное родилось — поглощает за двоих! Теперь я понимаю, что такое Гармоничное лето… Прямо конкурент!
— Почему он спит? — Харальд посмотрел на тихо сопящего младенца, завёрнутого в белые пелёнки. — Разве он не должен верещать на весь замок и требовать поесть? Все наши сыновья занимались этим постоянно!
— Он уже поел, — улыбнулась Хельга. — И сразу же уснул. Он не шумный, но поглощает сильно.
— Вот как? — Харальд склонил голову, разглядывая спящего младенца. — Когда я вошёл, ты не выглядела измождённой. Я думал, это потому, что малыш родился один.
— Здесь не так просто получить истощение. — Она осторожно коснулась рукой резной колыбельки. — Этот замок древнее, чем весь мой род. Тут всё пропитано энергией ваших предков, даже колыбелька излучает! Когда у меня начались схватки, в главном зале собралось огромное количество родичей, я чувствовала их сквозь стены, гранитная толща транслировала сюда огромный энергопоток. Я думаю, что великий предок, явившийся ко мне в видении, знал, что в любом другом месте мне будет родить очень тяжело… Интересно, про эту колыбельку он тоже знал?
— Сложно сказать, — улыбнулся Харальд. — Но о ней точно знал мой отец. Потому что это моя колыбель. Точнее, тут лежали все мои братья, и я в том числе.
— Как ты здесь уместился?! — Хельга сделала большие глаза. — Она же совсем маленькая!
— Это было шестьдесят семь лет назад, — напомнил Харальд. — Тогда я был меньше. И вообще, мы с братом поначалу лежали здесь вдвоём. И отлично умещались. Потом мы подросли, нас разделили.
— Ты, наверное, его объедал, — предположила Хельга, окидывая пятиметровую груду мышц супруга оценивающим взглядом. — Истинная причина разделения крылась в этом.