Шрифт:
Глава 1. На поверхности
Более двух десятков пуль двенадцатого калибра буквально изрешетили и профессора Штрасса и его таинственного спутника, оставив позади них, на тёмной бетонной стене несколько выбоин.
Оба окровавленных тела, словно мешки с дерьмом, рухнули на песок.
Я, не веря своим глазам, облегчённо выдохнул. Хотя, наверное, преждевременно поторопился.
Из-за горящих обломков дрезины, шатаясь и сильно хромая, показался изуродованный майор Доронин. Его лицо было изранено так, что узнать офицера было весьма проблематично.
– Вы! – произнёс он, с хрипом выдыхая воздух.
Мы, прижавшись к стене туннеля, молчали. А что тут скажешь?
– Вас всего четверо… – прохрипел он, сплёвывая кровь. – Где девчонка?
– Я здесь! – вдруг раздался её голос откуда-то слева.
Катя стояла между обломков, держа в руках второй пистолет, остававшийся у Дмитрия. Первый он выронил ещё перед самым крушением.
– Нет… – хрипло простонал Доронин, выставив перед собой уцелевшую ладонь, измазанную кровью. – Не стреляй, не надо!
– Почему это?
– Теперь у меня нет к вам претензий. Теперь я знаю… Вы никакие не диверсанты. Зимин врал. Я всё слышал.
Но девушка опускать пистолет не торопилась.
– «Астра» перестала быть секретным объектом! Вы… Вы можете идти. Я не буду препятствовать.
– Майор, – начал, было, Андрей и осёкся. – Но это же…
– Уходите отсюда! И никогда больше не возвращайтесь, – повысил он голос. – Ничего хорошего здесь уже не будет.
– Вы нас отпускаете?
– Да… – он развернулся и, сильно хромая, двинулся обратно в сторону гермоворот. Затем остановился, обернулся и с горечью в голосе произнёс: – Простите нас всех!
Через несколько минут майор неторопливо скрылся во тьме туннеля. Доберётся ли он до командного бункера?
Никто не проронил ни слова.
– А кто это такой? – наконец-то спросил Павел, пнув ботинком лежащее на песке тело профессора.
– Один из тех, кто в 1986 году устроил ту ужасную бойню. Это Штрасс.
– О, как… – присвистнул тот. – Тот самый?
– Да.
– Скотина!
– Люди, надо отсюда выбираться! Всем нужна медицинская помощь, – произнёс ослабевший Дмитрий, сидя на бочке.
– Павел, как думаешь, как они сюда попали? – спросил я.
– Скорее всего, по воздуховоду. Сейчас посмотрю, – он быстро двинулся в ту сторону, откуда ранее появился Штрасс.
Через пару минут раздался его голос.
– Ну да, точно. По воздуховоду. Тут лестница! Кажется, я вижу свет…
– Лампы, что ли?
– Нет! Небо!
– Что-о?
– Только очень далеко. Около полусотни метров, наверное.
– Идём! Пора выбираться отсюда, – решительно сказал я. – Мы слишком задержались здесь.
…Через двадцать минут все мы наконец-то поднялись на поверхность. Был полдень. Павел прикрывался руками – даже такой свет его слепил.
Из-за серых туч выглядывало солнце. Чистый, холодный воздух наполнил лёгкие.
Вокруг шахты воздуховода стояли давным-давно заброшенные коровники. А вдалеке, над крышами строений, я увидел какие-то здания. Разумеется, это была Москва.
У входа в один из коровников мы обнаружили чёрный, заляпанный грязью внедорожник BMW X6 – машина профессора
Горел костёр. В палатке, на складном столике ещё красовалась недоеденная банка тушёнки, кружка с чаем и внушительный бутерброд. Наверное, кто-то постоянно находился здесь, ожидая сигнала открытия гермоворот. Вряд ли профессору что-то из этого ещё понадобится.
Вдруг ожила рация.
– Штрасс, чёрт побери, куда вы пропали? – сердито произнёс неизвестный, сильно искажённый помехами голос. – Мы отправляем к вам группу быстрого реагирования, ждите!
– А, чёрт! Нужно валить отсюда и поскорее! – крикнула Катя, помогая раненому Андрею влезть в машину.
Уже находясь внутри салона, снимая изношенную обувь, я с удивлением обнаружил у себя на лодыжке едва приметный шнурок с небольшой пластиковой капсулой, в которой оказалась тщательно свёрнутая крохотная записка. В ней значилось:
«Максим, простите меня!
Сыворотка, введённая вам – это незаконченный модифицированный прототип! Он не безопасен. Решение в комплексе «Гамма-3».
И. Германов…»
Неожиданно голова закружилась, в глазах потемнело, затошнило. Из носа почему-то закапала кровь.
Я схватился руками за голову и глухо застонал…
Несколько раз внедорожник зарывался в грязь, но Кате каким-то образом всё же удавалось вытаскивать машину из самых труднопроходимых мест, выжимая из мощного дизельного движка последние лошадиные силы.
Солнце, стоящее в зените, уже успело растопить слегка подмёрзшую грязь. Перепаханные сельскохозяйственной техникой дороги оставляли желать лучшего. Коровники остались далеко позади – даже из виду пропали. Где-то там, в одной из лесных посадок находились почти незаметные руины ракетного комплекса минувшей советской эпохи. А глубоко под ними – туннели секретного военного объекта. И люди. Живые люди.
Дмитрий и Андрей, практически обессиленные, несмотря на суровую встряску, спали на заднем сиденье. У обоих наскоро были перевязаны раны ещё там, у коровников. Все мы изрядно вымотались, как физически, так и морально. Оно и понятно, почти неделю без нормального сна, приёмов пищи, да и просто без элементарного отдыха. Постоянный стресс, дикая беготня, перестрелки, туннели и бункеры, жуткие мутанты… Что ни говори, а «Астра -1», со всеми её обитателями здоровье нам подпортила, причём основательно. Ещё неизвестно, сколько рентген мы прихватили с собой, посетив запасной реакторный блок, который так любезно саботировал главный инженер Шульгин. Я – вообще отдельный разговор. Да и самочувствие – полный аут. Сухожилие, к счастью, уцелело, но ушиб был основательным. Многочисленные мелкие раны, синяки и царапины были повсюду. А что за коктейль мне вколол профессор Германов в лазарете – вообще отдельная загадка. Да ещё и эта странная записка…