Преисподняя
Шрифт:
– Я плохо себя чувствую, – заявил Гакк, глядя прямо перед собой. – У меня болит животик…
Затем его глаза расширились, и он принялся чесать то место, где под бесчисленными наслоениями жира скрывался его желудок.
– Аггг… – пробормотал он, захлебываясь червями и дегтем, в то время как кислота исправно разъедала его внутренности. – Аг-ггг… г-ггаааккк…
Кислота оказалась настолько сильной, что проела его насквозь. На его коже вздулись пузыри, из которых брызнули желтый жир и розовая кровь. Его необъятный корпус превратился в вулканический горный хребет,
Затем он начал плавиться. Кровь, жир, мышцы – все это текло и оплывало, и наконец, добрый старый Гакк стал очень похож на кучу розово-желтого навоза. Откуда-то из глубины кучи донесся последний всхлип протеста: “Га-ааааккк!”
– Спасибо, нас уже представили друг другу, – фыркнула Рэчел.
– Отличная работа!
– Спасибо, – отозвалась она. – А теперь давай освободим мальчика из клетки.
Нам повезло, что Гакк расплавился на том месте, на котором сидел. Веса желатиновой кучи было достаточно, чтобы удержать доску вместе с Джереми над бездной. Я добавил свой вес с безопасной стороны, а Рэчел прошла по доске и открыла задвижку.
– Спасибо! – воскликнул он. – А теперь – поесть…
– Тебя ждут кисельные реки и молочные берега, – заверила Рэчел. Но прежде чем она закончила фразу, Джереми исчез, растворился в воздухе так же, как Кристал Гетти. Я надеялся, что агенты ФГС вовремя оказались на месте и вывезли его из Пентагона.
– Ну что-ж, – сказала Рэчел, присоединившись ко мне. – Теперь и нам пора на грешную землю.
– Пора, – согласился я, но едва мы успели подумать о возвращении, как что-то замерцало в воздухе прямо перед нами. Языки красно-оранжевого пламени медленно свернулись в буквы: “ГАРАЖ”.
– Глубокая Глотка, – пробормотала Рэчел.
Она взяла меня за руку, и мы подумали о гараже. Секунду спустя мы оказались там. Глубокая Глотка нервно расхаживал взад-вперед, похрустывая пальцами.
– Я пошел на огромный риск, появившись здесь, – дрожащим голосом начал он. – Солюкс приказал усилить меры безопасности. Не думайте, будто они не заметили вашего присутствия в Преисподней; к счастью для вас, это произошло уже после вашего ухода. Теперь за всеми адскими ямами установлено прямое визуальное наблюдение, поэтому по возможности старайтесь держаться подальше от Преисподней.
– У нас нет абсолютно никакого желания снова соваться туда, – заверила Рэчел.
– Возможно, тогда вас не смогут выследить. Но мне угрожает опасность. В Пентагоне развернулась настоящая охота на шпионов, и они знают об утечке информации из командй программистов. Они уже очень близко подошли к тому, чтобы связать этот кластер данных с моей личностью. Вы – или бойцы Фронта – должны как можно скорее вызволить меня отсюда. Вы не представляете, что они делают со своими, которые предают их… это ужасно!
– Фронт собирается вытащить вас отсюда, – успокоил его я, – чтобы помочь сокрушить программу Преисподней. Как мы сможем найти вас? Ведь на двери вашего офиса не написано “Глубокая Глотка”.
– Меня зовут Томас Меакулп11, – сказал
Когда он исчез из виду, мы с Рэчел мысленно вернулись на Землю. Как и раньше, это было похоже на возвращение из зловонного сортира к свежему деревенскому воздуху.
Сняв шлемы, мы увидели улыбающееся лицо сенатора Эрин Барр.
– Отличная работа, – тихо сказала она. – Наши агенты успешно вывезли Джереми Верди из Пентагона. Сейчас он сидит в фургоне, который в конечном итоге доставит его в посольство.
– Замечательно, – согласилась Рэчел, отдирая от кожи липучие датчики. – Но нам нужно вызволить из Пентагона еще одного человека.
Мы рассказали сенатору о Глубокой Глотке и передали Кэтрин его личный код. Она сказала, что сразу же начнет искать его адрес в файлах Десницы.
К тому времени, когда мы закончили рассказывать Эрин Барр об освобождении Джереми, Кэтрин нашла всю необходимую информацию.
– Томас Меакулп имеет небольшой личный кабинет в зоне номер три. Четырнадцатая секция, отдел F. Кабинет находится под землей, но он поднимается обедать в столовую номер восемьдесят четыре. На кухне у нас есть агент, который может перехватить его и доставить на склад.
– Как его вывезти? – спросил я.
– Похитим продуктовый фургон. Он обычно подъезжает к складу в двадцать три ноль-ноль. В это время Меакулп начинает обедать.
– В одиннадцать вечера? – удивилась Рэчел.
– Он работает во вторую смену, – пояснила Кэтрин. – Вывезти его в грузовике не составит проблемы.
– Но откуда он узнает, чего ему ожидать?
– Наш агент из службы доставки свяжется с ним.
Я нахмурился:
– А что, если Меакулп решит, будто это ловушка Десницы? Он панически боится обнаружения и может не поверить нам.
– Поверит, если вы будете в грузовике, – сказала сенатор Барр.
Каюсь, сначала я подумал: “Ну почему мне всегда приходится выгребать дерьмо? Почему я не могу просто сидеть в посольстве, как Литерати?” Но Эрин Барр была совершенно права. Поскольку мы с Рэчел были единственными людьми Фронта, видевшими Меакулпа, я мог также гарантировать, что он – тот самый человек, а не агент Десницы со следящим устройством, вмонтированным в задницу.
– Согласен, – проворчал я. – Значит, снова в логово зверя. Я отправлюсь в одиночку?
– Нет, партнер, – возразил Литерати. – Я буду с тобой.
– Ты?
– Думаешь, я позволю тебе сунуться в Пентагон одному? Нет, нам слишком нужен этот парень.
Все прошло гораздо спокойнее, чем мы ожидали. Мне пришлось убить лишь одного человека.
ГЛАВА 28
К счастью, человек, которого я убил, не был невинной жертвой. Двое бедняг, сидевших в продуктовом фургоне, обделались от страха, едва заметив автоматический пистолет Дерека Литерати. Мы высадили их на транспортной развязке Джордж Мэсон-Бридж с Вашингтон-Паркуэй, крепко связали и сунули в пикап ФГС, собираясь освободить по окончании операции.