Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу
Шрифт:
– Знаешь, – проговорили мы с Борисовым одновременно и так же вместе замолчали.
– Говори ты первый, – предложила я.
– Нет, давай ты, – ответил он.
Я пожала плечами. На самом деле я понятия не имела, что бы такого сказать.
– Ты извини за тот наш разговор, – выдохнул Илья.
– Ты о чем? – искренне удивилась я. – Ах, это. Господи, кажется, в другой жизни все это было. И не с нами. Это ты меня прости, – я улыбнулась. – Мои претензии нельзя назвать справедливыми. В конце концов, ты занимаешься моим делом бесплатно, глупо с моей стороны еще и на бескорыстность
– Господи, как же меня все достало! – фраза вырвалась помимо воли, и я тут же прикрыла рот ладонью. Ныть и стенать не в моих правилах, тем более прилюдно, тем более при Борисове.
– Потерпи чуть-чуть, маленькая моя, – с чувством произнес тот.
Я с удивлением и настороженностью посмотрела на него – дразнится он, что ли?
– Как будто у меня есть выбор, – буркнула в ответ. Вышло грубо, и чтобы как-то смягчить неоправданное хамство, добавила, вложив в голос всю благодарность, на которую только оказалась способна: – Спасибо! Ты действительно очень-очень мне помог! Даже не представляю, что бы я без тебя делала!
Илья посмотрел на меня с удивлением. Как я его приложила! А! Не ожидал? Да чего там, я и сама, если честно, не ждала от себя подобного великодушия. Видимо, удар по голове оказался гораздо сильнее, чем я предполагала.
– Да не за что, – проговорил Илья, немного запинаясь, и как-то странно на меня посмотрел. – Ты заслужила.
– Интересно только чем, – горько усмехнулась я.
– Тем, что ты – это ты, – простота, с которой это было сказано, меня не обманула. В душе поселилось смятение, заставив сердце забиться чаще. Сцепив руки в замок, чтобы унять охватившую пальцы дрожь, я силилась придумать какой-нибудь ответ, но, как назло, слова не шли в голову.
Воцарившуюся между нами неловкую тишину нарушил Степан.
– Да уж, – повернувшись к нам, со смехом провозгласил он, – а деревня Гадюкино-то и впрямь существует.
Я смотрела в окно автомобиля, пытаясь сфокусировать взгляд на окружающем нас пейзаже, но изображение почему-то плыло. Черт бы побрал этого Борисова с его неожиданными признаниями, ни о чем другом теперь и думать не могу.
– Да брось ты! – весело щебетала Лариса. – Не будь так строг – обычное сельское поселение средней полосы России. Дороги обозначены пунктиром в виде направлений, дома эпохи раннего социализма демонстрируют возможности архитектуры, выражающиеся одной фразой: «Мы их слепили из того, что было».
– Ага, помню, – клокотание, вырывающееся из моей груди, призвано было обозначить смех. Если честно, вышло не очень естественно. – А потом что было, то и полюбили.
Вывалившись из машины, я тут же утонула в чем-то мягком. Бросив взгляд вниз, тихо выругалась. Ну конечно, кто бы сомневался. Вот уж не думала, что в этой деревне еще и коровы водятся. Но уж одна-то по крайней мере точно имеется. И, судя по всему, у этого животного отменный аппетит.
– О, подруга, – заржал Степан. – Кто в партию, кто в брак вступает, а ты в навоз, да?
– Отстань, а, –
– Лен, – спросила она довольно громко, пытаясь перекричать шум льющейся под напором воды, – что у вас с Ильей происходит?
Я густо покраснела и шикнула на нее, указав взглядом в сторону парней, которые хоть и стояли далеко, могли нас все же услышать.
– Нет, ну, правда, – зашептала Лариса, – я же тебя знаю. Ты влюбилась в него, что ли?
– С ума сошла? – воскликнула я чересчур, впрочем, поспешно и полностью сосредоточила внимание на ноге, демонстрируя окончание разговора.
Лара обиженно фыркнула, но вопреки ожиданиям, не отошла, а продолжала сверлить меня пристальным взглядом, ожидая ответа. А что я могла ей сказать, если и сама понятия не имела, что такое у нас происходит и существуют ли эти самые «мы» в природе. Тут самой бы разобраться в этом непростом вопросе.
Я вдохнула полной грудью свежий, наполненный характерными деревенскими запахами воздух, прислушалась к традиционным для села звукам. Господи, как же здесь хорошо! Особенно если не забывать смотреть под ноги.
– Ларис, – обратилась я к подруге, выключая воду, – слушай, а давай, когда все это закончится, уедем куда-нибудь в глушь, а? Хоть бы и в эту деревню даже, а? Снимем домик, будем пить парное молоко и есть огурцы прямо с грядки.
– Ага, – рассмеялась Лариса, – причем одновременно. Боюсь, правда, окружающий мир тогда станем лицезреть исключительно в окошко деревенского клозета. Как тебе такая перспектива?
Я рассмеялась.
– Если честно, не очень. Хотя все лучше, чем то, что сейчас происходит.
Мощная струя отлично отмыла прилипший к ноге навоз, так что мне даже рук пачкать не пришлось. Одна незадача – вода из колонки оказалась такой ледяной, что очень скоро кожа на моей ноге покрылась пупырышками и посинела от холода.
– Ну, кажется, все, – критично осмотрев конечность, констатировала я. – Теперь можем двигаться.
– Ага, только под ноги смотри, – крикнул Степан, – а то с твоим везением не удивлюсь, если ты найдешь тут неразорвавшуюся мину времен Второй мировой.
– Иди ты… – указала я парню направление пути, в котором ему следовало проследовать, по моему мнению.
– Обязательно, мадам, но только после вас, – галантно отозвался тот.
– И что теперь? – поинтересовалась Лариса, прерывая наш любезный диалог.
– А теперь, – ответил ей Илья, – мы обратимся в местное справочное бюро. Во-о-он то, видишь?
Проследив направление, указываемое его рукой, я увидела трех картинных старушек. Один в один как те, фотографии которых публикуют на своих глянцевых страницах журналы о путешествиях – каждое уважающее себя издание, печатая рассказы о российской глубинке, непременно сопровождает их фото вот таких бабушек. Впрочем, ничего удивительного тут нет, посетите любое село и непременно познакомитесь с подобными пожилыми женщинами. Что и говорить – очень колоритные персонажи.