Прекрасная жертва
Шрифт:
– Беременна? – сглотнув, спросил он.
У меня потемнело в глазах, и из легких пропал весь воздух.
Алиса выдохнула.
– Срок 15 недель. В четверг я записана к врачу на аборт.
– Ты… ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? – уточнил Тэйлор.
Алиса не сдержала смешок.
– Нет. Я его уже отменила.
– Значит … - начал Тэйлор. – Ты решила оставить ребенка.
– Нет.
Я потерла лоб, глядя вниз, сдерживая крик. Этого не могло случиться с нами, и с этим ребенком.
–
– Думаю, да, – ответила Алиса, убирая листок обратно в сумочку. Ее спокойное отношение к этой ситуации просто сводило с ума. – Я сейчас не могу растить его. А ты?
Тэйлор положил руку на грудь.
– Ты спрашиваешь меня, возьму ли я ребенка себе?
Она снова сцепила руки в замок.
– У меня срок - семнадцатое декабря. Почти сразу же после родов, мне придется вести громкое дело в суде. Я хочу выносить его, а после подписать все бумаги и отказаться от прав на ребенка и отдать его на усыновление.
Она красивая, уверенная в себе, носит под сердцем ребенка Тэйлора, да еще к тому же и юрист? В чем она еще превосходит меня?
– Остановитесь, – сказала я. – Вам нужно хорошо все обдумать.
Она посмотрела на меня.
– Извините, я, конечно, уважаю, что вы здесь сейчас с Тэйлором, но вашего мнения никто не спрашивал.
– Я это понимаю. Но я была на вашем месте. Это же не сделка. Это ребенок.
– Вы…
– Да, я отдала ребенка. И поверьте мне, Вам не удастся быстро забыть об этом. Я надеюсь, что вы хотя бы хорошо все обдумаете, прежде чем примите решение.
Она моргнула, впервые посмотрев на нас обоих, а потом обратилась к Тэйлору.
– Если ты тоже решишь отказаться от своих прав на ребенка, то я сразу же начну подготовку документов, и поиск подходящей семьи для усыновления. Мне уже порекомендовали несколько хороших агентств в Сан Диего.
– А если ты решишь оставить ребенка, – сказала я. – Я знаю, Тэйлор тебе поможет.
Он кивнул. Казалось, сейчас его мысли были далеки отсюда.
– Мне не нужна ничья помощь, – ответила Алиса. – Но я признательна за предложение.
Я встала. Тэйлор схватил меня за руку.
– Ты куда?
– Домой.
– Дай мне минутку …Я отвезу тебя.
Слова застряли в горле.
– Ты должен остаться. Вам двоим, есть что обсудить.
Тэйлор начал вставать, но я остановила его, положив руку на плечо.
– Тэйлор, это очень важное решение, и оно никак не связано со мной.
Тэйлор уставился на меня, тяжело дыша.
– Что значит никак не связано с тобой?
– Ты сам должен принять решение.
Он поерзал на диване.
– А как же то, что ты говорила мне десять минут назад?
– Я помню все, что тебе говорила. Но ты должен остаться. Потом ты пожалеешь, что не сделал этого.
Я
– Фэлин! – позвал он меня.
Но я не обернулась. Пройдя лобби, я вышла в коридор и прошла мимо Далтона.
– Фэлин, привет! Собираешься погулять? – спросил он.
Я вежливо улыбнулась, вышла на улицу и пошла в сторону дома. Я знала, что дорога будет долгой, но каждый новый шаг давался мне с трудом, я шла, сдерживая всхлипы.
Но я не буду плакать. Я много раз говорила себе и Тэйлору, что мы встретились не случайно. Я думала, это было для того, чтобы я забыла свое тяжелое прошлое, но как ни странно истории повторяются. Я отдала своего ребенка, и не могла больше иметь детей. Тэйлор останется со мной, и у него будет ребенок.
Вдоль дороги гудели уличные фонари, включающиеся при первом появлении темноты. Звезды едва проглядывались на сумеречном небе, и мне все еще предстояла долгая дорого домой. Мимо проносились машины, некоторые с детьми, в каких-то громко играла музыка, и они сигналили, когда проезжали мимо, а я шла в гордом одиночество, с пониманием того, что беременность Алиссы все изменит.
Лето было в полном разгаре. Уже пару недель не было дождя. А это означает, что лесные пожары снова загрузят работой бригаду Тэйлора.
Дорога домой заняла у меня больше времени, чем я на это рассчитывали, а может быть виной было то, что я была не в форме. Рядом со мной замедлился черный Mercedes G-Wagon, затемненное стекло опустилось, и я увидела перед собой сидящую за рулем Блэр. Я продолжила свой путь, и она посигналила.
– Фэлин? Дорогая, куда ты идешь?
Я выдохнула.
– Можешь не притворяться, тебя никто не слышит.
– Ты идешь домой?
– Да.
– Пожалуйста, позволь мне тебя подвезти. Нам не обязательно разговаривать.
Я посмотрела на дорогу, потом снова на Блэр.
– И слова не произнесешь?
Она кивнула.
Как бы сильно я не хотела садиться в ее машину, но мои ноги начали болеть, и я хотела поскорее оказаться в постели и разрыдаться. Так что, я открыла дверь и села.
На ее лице расцвела победная улыбка, и она выехала на дорогу.
Примерно через четверть мили Блэр шумно выдохнула.
– Твой отец последнее время плохо себя чувствует. Мне кажется, эта предвыборная гонка плохо сказывается на его здоровье.
Я молчала.
Она сжала губы.
– Твоя машина все также стоит в гараже. Твой отец иногда ездит на ней, чтобы не сел аккумулятор, также меняет масло. Нам бы хотелось, чтобы ты забрала ее.
– Нет.
– Опасно ходить по темным улицам одной.
– Я редко выхожу из дома. – просто ответила я.
– Но на случай, когда выходишь…
– Ты же сказала, что мы не будем разговаривать.