Прекрасное далёко
Шрифт:
– Коль, я чисто спросить: вдруг у тебя еще и мыло с собой есть?
– И полотенце имеется. Вы купальные полотенца взяли?
– Ой, нет! А мы что, купаться на самом деле будем, Марин?
– А я взяла на всякий случай. Поделюсь, если что.
– У меня и купальника нет. Не высох.
– Девушки, купальники не понадобятся, ночью положено купаться без этого всего. Голяком.
– Точно! Надька, он прав, мне такое рассказывали девчонки.
– Я так не могу, я еще трезвая.
– Так еще и не вечер. А речь про ночь идёт.
– Всё верно, дорогие дамы. Давайте уже разведем костёр, предадимся греху чревоугодия и винопития.
– А что у тебя есть? Сухарик для разгону и
– Ага! Так мы только завтра домой? А ведь не говорил, что с ночёвкой.
– Насильно удерживать не буду. Если решим, что тут мерзко и скучно, эвакуируемся в Донецк и по хатам.
– Ты в частном секторе что ли живешь?
– А Лариска не говорила?
– Что?
– Что я брат её жениха. Димка который.
– О как, мир тесен. Не говорила.
Где как, а в их городе обычно все разговоры начинаются с темы, кто где учился, кого знает, куда ходит. Общие знакомые были вычислены еще в первую встречу, только связка Лариса-Дима не была раскрыта. Сейчас всё встало на свои места. А уже потом пошли анекдоты, коих Николай знал просто огромное количество. Правда, многие пришлось слегка переиначивать, чтобы они заходили жителям двадцатого века. Это несложно: меняй нового русского на директора магазина, и всё засияет понятными ситуациями. От просто анекдотов перешли к анекдотам с интимным подтекстом, причём девушки тоже охотно делились пикантными рассказами. А там и шашлык готов, а под шашлык полилось в стаканы вино. Причём оказалось, что сидеть на матрасе гораздо удобнее, чем на траве, а столик – вообще вещь.
До воды добрались уже в полной темноте, причем в самой что ни на есть правильной экипировке, то есть в костюмах Адама и Евы. Двух Ев, что примечательно. Грех чревоугодия стал неактуален, грешить начали по-взрослому. Как-то без патетики и оханий все трое оказались вовлечены в то самое действо, которое предполагали с самого начала, но молчали. Девушек очень воодушевило то, что их кавалер, рыцарь и галантный мужчина позаботился о средствах предохранения от всего ненужного. Причем резиновые изделия были насквозь импортные, никогда ранее девушками не виденные. Они бы еще сильнее впечатлились, если бы заметили, что срок годности у них заканчивается аж в две тысячи двадцать пятом году. Но девушкам было не до того – Николай посвящал их в премудрости, освоенные им на просторах интернета. Так сказать, проводил половой ликбез. И да, канистры чистой воды потом хватило на все гигиенические процедуры. После всего того, чего было много той ночью, они сочли смешным смущаться и отходить куда-то в сторону от своего кавалера. А еще лёгкости добавляло то, что все трое знали – сегодня Николай здесь, а завтра только родители будут вспоминать о его приезде. Случайные знакомства, они такие необязывающие, порой такие лёгкие, что остаётся только диву даваться. И делать это лучше всего без ложной скромности.
– Накатался, котяра!
– Мам, чего сразу котяра?
– Лицо своё видел? Как кот, сметаны ворованной объевшийся, честное слово. Так бы и оттаскала за вихры.
– Между прочим, я взрослый мужчина.
– Взрослый он. Иди спать, всю ночь прошлындал кобель.
– Чего ты взъелась, мать. Дело мужское молодое, в подоле не принесет поди. – Поддержал отец, у которого был выходной.
– Да уже бы и принес что ли. Вона сколько лет уже. Ведь двадцать шестой год, а он скачет.
– И пускай. Один раз уже поспешил, всех насмешил. Обжёгся на молоке, пусть на воду дует. Не боись Колька, мы тебя девкам в обиду не дадим! А если деньги на это дело кончатся, то добавим.
– Бать, с деньгами всё в прядке – Николай и впрямь понимал, что с его нежеланием фарцевать в межвременном
– Продавать-продают, да не особо покупают. Не идет она у нас. А что, тебе надо? У вас не продают что ли?
– Вообще нет в продаже. А у меня хороший человек просил. Можешь купить для меня пару банок? Почём она у вас?
– Да хоть три! По сорок рублей за банку.
– Вот и купи три, я сейчас деньги дам. Только посмотри, чтоб не старая, а то мне её везти далеко.
– Ты что, у сына деньги брать будешь?
– Цыц, когда мужчины о деле говорят! У него дела свои там, а если ему нужны будут деньги, то попросит, дам. Вдруг на машину очередь подойдёт или на кооператив. А икра – это всё баловство.
– Нет, машина мне еще долго не светит. А вот мотоцикл – это тема, отец. Только что вдруг подумал после твоих слов – чего я себе мотоцикл не купил?
– Чтоб гонять на нём без головы, а потом без неё и остаться? Зачем он тебе?
– Мам, у нас там гонять негде, а вот в лес ездить на мотоцикле самое то.
– И чего ты в том лесу забыл?
– Это ты наших лесов не видела. Там красиво так, закачаешься.
А еще там машина времени, подумал Николай, но промолчал про эту деталь. Он продолжал жить в жутком раздрае, как тот осёл, который не знал, куда податься. В обоих мирах теперь у него был паспорт, товарищи, дело, за которое платят. Или так и жить на два времени? Вот вопрос, Гамлет от такого бы небось с ума сошел. Хотя нет, у него своих проблем хватало. Решено, подумал он, советские деньги сейчас тратить некуда и незачем. Скоро отпуск заканчивается, на работу выходить надо будет. А с такими прыжками по времени позабудешь как тебя зовут, а надо в голове планы автоколонны держать. Хоть всё записывай, как Денис, который даже на рыбалку с ежедневником ездит и сверяется всё время с записями. Может тоже прыгун во времени? Или все бизнесмены такие?
Глава 27 Теляково
Денег на обратном пути на свой комфорт Герасимов не жалел. Видимо и на лице что-то такое отражалось, поэтому такси к нему так и льнули. Чемодан, плотно набитый вещами и пластинками, банками с икрой и купленными у фарцы настоящими бескомпромиссными джинсами, не снижал мобильность молодого, но явно богатого одетого как конфетка парня. Кстати, банки оказались полукилограммовыми, что стало для Коли неожиданностью. Полтора кило черной икры в понимании Николая было большим количеством, даже очень большим. В своей обычной жизни он её не видел совсем, а в двадцать первом веке она преподносилась как фишка олигархов. Или как минимум богатых людей. И вдруг его отец заявляет – фигня какая, никто её не ест. А Коля, может, её ел бы! Может, он любит её всей душой, просто ни разу не давали попробовать. А когда отец принёс эти чёртовы банки с работы, мать отговорила вскрывать одну из них. Мол, ты поковыряешься чуток, а больше никто эту гадость есть не станет, придется поросятам скармливать. Жалко целых же сорок рублей хрюшкам в лохань вываливать, не отобьётся свининка.
Вы будете смеяться, но от Челябинского аэропорта до дома Николай доехал на такси. Просто он, сидя в кресле самолёта прикинул, за сколько покупал советские купюры, а потом перевёл цену поездки в российские деньги. Стало смешно, так что он решился на комфортабельную жизнь советского барыги. Да и как иначе, если в чемодане у него и икра, и забугорные диски, и шмотки оттуда же. Да еще и в кармане нечестно нажитые рубли, полученные путём мутного обмена с людьми, которые еще не родились. До дома из Челябинска ехать оказалось гораздо дольше, чем лететь из Москвы, всё-таки триста километров немалое расстояние, особенно в тутошних реалиях.