Прекрасные иллюзии
Шрифт:
— Звучит миленько, — сказала я с улыбкой.
Мы направились в дом Райана в Холлбруке. Холлбрук был районом, где жил Джо Монтана, когда играл за Канзас-Сити, а сейчас был районом, где жили большие шишки, менеджеры хедж-фондов, венчурные капиталисты, адвокаты больших фирм и наверняка парочка наркобаронов. Это была в некотором роде закрытая община. (Примеч. Джо Монтана — профессиональный игрок в американский футбол, бывший квотербек команд «Сан-Франциско Форти Найнерс» и «Канзас-Сити Чифс», вошедший в Зал Славы профессиональных футболистов).
Мы прибыли в его великолепный
Мои ноги стали ватными, когда мы шли к дому.
Я почувствовала себя чуть увереннее, когда нам на встречу бросились два дружелюбных пса. Максимус и Брут — собаки-спасатели, пояснил Райан, и он спас их до того, как они спасли его. Один из псов был помесью питбуля и дворняги. Я спасала питбулей, потому почувствовала что-то особенное. Инстинктивно, встречая собак, я опустилась на пол, чтобы они могли подойти и лизнуть меня в лицо, что они и сделали. Я легла на пол, повернувшись к собакам, и Райан сделал то же самое, улегшись на пол рядом со мной и собаками.
— Ты и вправду любишь собак.
— Совершенно точно. Я хотела бы завести собаку, но не могу держать ее в своей маленькой квартире. Вместо этого я спасаю их.
Дом Райана оказался изнутри красив, опрятен, элегантен и достаточно мужествен. Кухня большая, с огромным островком посередине, а кухонные тумбочки сделаны из итальянского мрамора темно-голубого цвета. Кухонные шкафчики из настоящего вишневого дерева, со стеклянными дверцами. Кухонные стены покрыты мозаикой оранжевого, голубого, желтого и зеленого цвета. Моя квартира могла бы поместиться в этой кухне, решила я.
Это была первая комната, в которой я побывала, но Райан устроил для меня тур по всему дому. Гостиная, наверное, была с квадратный километр площадью, с половицами, сделанными из вишневого дерева и разными ковриками на полу. Потолки были прозрачными, и сквозь них видно небо. Мебель современная: кожаные диваны, кофейные столики со стеклянными и мраморными столешницами, а высокие лампы украшены кристаллами и латунью. Огромный камин занимал всю стену, а над ним висела мраморная доска, размером три на три метра, в стиле Томаса Гарта Бентона. (Примеч. Томас Гарт Бентон — американский художник, один из главных представителей американского риджионализма и мурализма). При более близком осмотре я обнаружила, что это и есть Томас Гарт Бентон. Вот дерьмо!
Он заметил мой взгляд.
— Это досталось мне от родителей. Томас был другом моего отца.
Что ж, Бентон вырос и рисовал свои картины в Канзас Сити, и отец Райана был крупной шишкой в Канзас Сити, это кое-что объясняет.
— Мой отец тоже знал местных художников, — брякнула я. — Марджори Холман. Она нарисовала два портрета моей сестры и меня.
Как будто Марджори Холман могла равняться с Томасом Гартом Бентоном.
Остальная часть гостиной выглядела так, словно
— Ну, чувствуй себя, как дома, — сказал он, жестом указывая на пустой стул рядом с кухонным островком.
Я оглядела кастрюли и сковородки над головой. Они были покрыты медью и выглядели очень профессионально. Может, он и правда умеет готовить.
Райан открыл бутылку вину.
— Надеюсь, тебе понравится.
Я отпила вина. Оно было мягким, насыщенным и фруктовым. Очень хорошее.
— Нравится. Откуда ты его взял?
Он выглядел растерянным.
— Я… я… я… ну… — настала его очередь терять дар речи. Райан покраснел. — Слушай, Айрис, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Я думаю, я должен предупредить тебя насчет Бентона.
Да, но что общего между Бентоном и этим вином?
Я заинтригованно посмотрела на Райана.
— Ты правда мне нравишься. Я пррррравда хочу тебя узнать. Я не хочу напугать тебя.
Я посмотрела на вино, сделала еще глоток. Очень вкусно. Я взглянула на Райана в ожидании. Он вел себя как незнакомец. Раньше же все было таким близким.
Он глубоко вздохнул.
— Ну, вообще, я, у меня, ну, есть собственный винный завод в Италии.
«Собственный винный завод» было сказано так неразборчиво, с опущенной головой, что я попросила его повторить. Что Райан и сделал.
Я кивнула. Хорошо. Я поняла. Что не так?
Я взглянула на него, нахмурившись, удивляясь тому, что он выглядит таким растерянным из-за этого.
— Мужчина мечты! — пошутила я.
Райан испытал видимое облегчение. Краски вернулись на лицо. Мне показалось, что больше ничто в этом парне не может меня поразить. Прошлым вечером Райан сказал мне, что получил первое образование в Гарварде, и приобрел степень в Оксфорде. Он также сказал мне, что его отец — босс одной из больших фирм. Еще у него была фреска Бентона. Иметь собственный винный завод для такого парня было вполне гармоничным.
Он улыбнулся.
— Ты иногда меня изумляешь.
Я улыбнулась в ответ.
— Я? Как?
— Ну, прошлой ночью ты так нервничала из-за меня. Я… я даже решил, что ты больше не захочешь… этого. Но Бентон и винный завод не напрягли тебя.
— Да. Я думаю, что уже немного привыкаю к тебе.
Райан улыбнулся.
— Это отлично.
И он нежно поцеловал меня, гладя лицо.
— Я украду эту картину, знаешь. Бентон — один из моих любимых художников.
— Мой тоже. Его картины висят в моем доме, потому что имеют для меня важное значение.
Я кивнула, и вдруг поняла, что мне срочно нужно в туалет.
— Мне нужно в комнату для девочек, — сказала я смущенно.
— По коридору и направо.
Вернувшись из уборной, я ощутила себя еще более растерянной. Томас Гарт Бентон — это одно, но де Кунинг — совсем другое, а у Райана в доме висели его настоящие полотна. (Примеч. Виллем де Кунинг — ведущий художник и скульптор второй половины XX века, один из лидеров абстрактного экспрессионизма).
Господи Боже, на стене в коридоре висит миллион долларов.