Прекрасные мечты
Шрифт:
— Позволь я объясню, — сказала Сигна. — Много лет назад моя мать сбежала от отца с русским по фамилии Владамир. Паулина отправилась с ней, они ее и вырастили. Я осталась с отцом. Как я понимаю, Паулина воспользовалась именем отчима — и под этим именем танцует в Русском балете. И очевидно, называет себя Паулой. Но на самом деле она — Паулина Мэнтон, моя сестра.
Все еще потрясенный, Ивор, тяжело дыша, смотрел на свою жену.
— Но… она ожидает увидеть тебя здесь? — выговорил он. — Она знает, что ты должна приехать?
— Я посылала из Сингапура письмо на имя ее адвокатов. Осмелюсь
— Я несколько дней не виделся с Паулой, — продолжил Ивор, нервно теребя воротничок рубашки. — Вот почему она мне не сказала — наверное, тогда она еще не знала. Боже правый! Какое совпадение — и какая катастрофа!
Сигна не сводила с него пылающего взгляда.
— Теперь моя очередь задавать вопросы, — сказала она. С каждой секундой она все больше успокаивалась, хотя и до сих пор дрожала. — Откуда ты знаешь мою сестру?
— Меня представили ей как-то вечером послебалета, в первый мой приезд в Англию, — ответил он, трясущимися руками шаря по карманам в поисках портсигара. — И я…
— И ты, без сомнений, играешь с ней в ту же игру, что и со мной, — холодно закончила его фразу Сигна. — Я была у нее в спальне. Там стоит твоя фотография с подписью «Навеки ваш, Ивор».
Ивор избегал обвиняющего взгляда Сигны. Про себя он проклинал нелепую случайность, которая привела ее сюда. Какую грязную шутку сыграла с ним судьба, думал он. Сигна и Паула — сестры!
— Ивор, — произнесла Сигна, — ты даже хуже, чем я думала. По-моему, ты самый беспринципный человек из всех живущих. А я тебя любила, я тебе верила. Ты заставил меня выйти за тебя замуж, прежде чем уехал из Сингапура.
Ивор нервно затянулся сигаретой. Его блестящие глаза смотрели на нее сквозь табачный дым, полуиспуганные-полуразъяренные. Сегодня вечером он не видел в Сигне ничего красивого. После долгого плавания и всего, что ей пришлось пережить до этого, она была бледным, уставшим, осунувшимся созданием. В ней совсем не осталось красок — даже золото ее волос теперь казалось ему тусклым. Сигна ему была уже неинтересна. Восемь недель назад, в Малайе, он женился на ней только потому, что хотел удовлетворить свой порыв страсти и знал, что другим путем овладеть ею невозможно. Он бросил ее, будучи уверенным, что она никогда не найдет его снова. Ему и в страшном сне не могло присниться, что она поедет за ним в Англию и найдет его — через Паулу.
Он был безумно влюблен в Паулу Владамир… гораздо сильнее, чем когда-то в Сигну. Паула была непревзойденной балериной и к тому же знаменитой женщиной, полной блеска и очарования, испорченной femme du monde [2] . У Сигны не было ни ее блеска, ни ее шика. И, на взгляд Ивора, Паула была в сотню раз красивее. Он мысленно сравнил ее с Сигной. Блистательная Паула… странная противоположность своей сестре: она была настолько темной, насколько Сигна была светлой. Сигна пошла в мать-скандинавку, а Паула в отца — темноволосая, кареглазая, с кремовой кожей и гибким телом танцовщицы.
2
Дама
На лбу Ивора выступил пот. Он в отчаянии стиснул зубы, думая о том, каким безумием было жениться на Сигне в Малайе. А ведь только в прошлые выходные он сказал своей прекрасной Пауле, что обожает ее, и попросил ее стать его женой. Двоеженство! Да. Но двоеженство было еще не самым тяжелым преступлением Ивора Гардинера.
Он поднял голову и перехватил взгляд Сигны, пристально смотревшей на него. В ее глазах, по-детски жалобных, уже не было прежней любви и обожания.
— Ивор, я теперь все знаю, — сказала она. — Перед тем как я уехала из Сингапура, вернулся мой папа. Ему удалось сбежать. Перед смертью он рассказал мне и Блэйку все.
Для Ивора это было еще одним ударом — на сей раз весьма тяжелым. Он рассчитывал, что старый Том Мэнтон давно мертв… Будь проклят этот желтолицый дьявол By, который клялся, что Тому не удастся сбежать… что он никогда и никому не расскажет правду о зарытых сокровищах.
By получил треть того сокровища… Но, даже отдав такую большую его часть, Ивор Гардинер все равно стал богатым человеком. Теперь у него было достаточно средств, чтобы предложить руку и сердце известной балерине Пауле Владамир…
— Ну и что там с твоим отцом? — заставил себя как можно небрежнее спросить он.
Ее лицо вспыхнуло ярким румянцем.
— Ты прекрасно знаешь, Ивор, — сказала она. — Мы с Блэйком пришли в ужас, когда увидели папу — он был совершенно разбит. И причиной тому был ты, Ивор, папа нам все рассказал. И у тебя хватило совести заниматься со мной любовью, жениться на мне — зная об этом!
Ивор потянул воротничок рубашки. Теплый воздух гостиной Паулы, наполненный ароматами цветов, казалось, душил его. К тому же в любой момент могла вернуться Паула. Он не должен позволить ей услышать всю правду про него. Он был от нее без ума. И она тоже его любила. Он должен увести Сигну из этого дома до возвращения Паулы.
— Послушай, Сигна, — торопливо произнес он, — я не могу разговаривать с тобой здесь. В любой момент может вернуться Паула. Сначала я должен поговорить с тобой наедине — все тебе объяснить.
— Нет, сначала я хочу увидеть Паулу, — возразила Сигна. — Я при первой же возможности расскажу ей, какой ты мерзавец и подлец.
— Сигна, не злись на меня так, — умоляющим тоном проговорил Ивор, хотя у него чесались руки схватить ее и трясти, как грушу. — Ты не знаешь всей правды — ты лишь слышала искаженный рассказ. Твой отец соврал — я не имею никакого отношения к его похищению, абсолютно никакого.
— Я тебе не верю. У тебя виноватый вид — твои глаза выдают тебя, Ивор. Больше я никогда не поверю ни единому твоему слову.
Он изо всех сил старался не сорваться на нее, хотя ему это удавалось с трудом. Он не был намерен позволить этой девчонке разрушить все его планы. Он хотел сохранить любовь Паулы и ее доверие к нему. И какая муха укусила его, когда он решил жениться на Сигне, в ярости думал он.
— Послушай, дорогая моя, — произнес Ивор все тем же ласковым тоном. — Я могу все объяснить, если ты только дашь мне шанс.