Прекрасный дикарь
Шрифт:
Я вскинул винтовку Дюка и нажал на курок, прежде чем он успел выстрелить снова, попав ему в бок и заставив его врезаться в стену позади себя.
Я выхватил свой охотничий нож, когда ужасающий грохот снова раздался в шахтах, боясь, что если я продолжу стрелять из винтовки, то обрушу все на нас.
Уинтер закричала, борясь с Орвилом, который прижал ее к скалистой земле.
Я вскочил на ноги, подбежал к ним и ударил его ногой в бок достаточно сильно, чтобы сломать ребра.
Он свалился с нее с проклятием, и я в мгновение ока оказался на нем и ударил его
Орвилл закричал, когда я прижал его к себе и вогнал клинок в его грудь, избавив его от страданий слишком легко, на мой вкус, но у меня не было выбора, пока драка продолжалась.
На меня навалилась тяжесть, и я резко упал на землю, перекатившись под огромным телом и потеряв при этом свой нож.
Я упал на спину и выругался, когда Фарли обхватил руками мое горло, усиливая захват, пытаясь задушить меня.
Я ударил его кулаком в бок, потом в другой, снова и снова, в то время как вокруг моего зрения сгущалась тьма, а он продолжал давить изо всех сил, даже когда его ребра трещали под моими ударами.
Уинтер в ярости закричала на него и внезапно появилась позади него с моим охотничьим ножом в руках, который она направила прямо ему в спину. Он дернулся в сторону, увидев ее приближение, и лезвие вонзилось ему в плечо, а затем вырвалось из ее хватки, когда он отпрыгнул в сторону.
Он вырвал его, но я уже вскочил на ноги и с такой силой ударил его кулаком в лицо, что под костяшками пальцев затрещали кости, а нож выпал из его руки. Он шмякнулся куда-то на каменный пол, но я даже не стал его искать. Этот мудак поднял свои кулаки на мою девочку. И я знал, что это не в первый раз.
Он собирался узнать, каково это — когда из него выбивает дерьмо тот, кто больше и круче его самого перед смертью.
Фарли зарычал, делая выпад в мою сторону, и я с размаху ударил его лбом прямо в переносицу.
Кровь хлынула, и он повалился назад, давая мне преимущество, необходимое для того, чтобы одолеть его. Я бросился на него сверху и ударил его кулаками в лицо, в грудь, в брюхо, везде, где только мог, чтобы причинить ему как можно больше боли в отместку за то, что он сделал.
Я видел красное, кровь, свою ярость, ее боль, все это было вытравлено в моей плоти и горело отчаянной потребностью уничтожить мужчин, которые пытались уничтожить ее. Но они потерпели неудачу. Они не могли получить ее, и я был готов разложить их трупы у ног моей голодной богини.
Я даже не заметил, что он застыл неподвижно, пока рука Уинтер не опустилась на мое плечо.
Я посмотрел на нее с диким рычанием на губах, но вместо страха или ужаса я увидел удивление и желание, написанные на ее прекрасных чертах.
Мое дыхание было затруднено, а пульс учащен, пока я сидел перед ней, на теле ее врага, купаясь в его крови, и все, чего я хотел в этот момент, это притянуть ее в свои объятия и целовать ее до тех пор, пока я не избавлю ее от боли навсегда.
Нож снова был в ее руке, и она протянула его мне, ее намерения были
Я поднялся на ноги, оглядываясь по сторонам, ожидая продолжения боя, но вместо этого обнаружил, что он закончился.
— Черт, — выругался я, глядя туда, где Дюк валялся на земле, и не увидел ничего, кроме лужи крови на его месте. След от нее вел прочь от нас, между рядами конопли, к затемненной шахте, по которой я сюда попал.
Мой взгляд переместился на Фарли, и я понял, что он тоже слишком легко покинул этот мир. Мои кулаки и ярость уничтожили его, прежде чем он получил реальный шанс помучиться. Ублюдки легко отделались.
— Ты в порядке, куколка? — прорычал я, повернувшись к ней, единственной, кто здесь действительно имел значение.
Она смотрела на меня, приоткрыв губы, ее зеленые глаза были полны эмоций, которые я не мог определить.
Я двинулся к ней, протягивая руку, но потом понял, что мои руки испачканы кровью, и опустил руку.
Но она все равно закрыла пространство между нами, бросилась ко мне и прыгнула в мои объятия.
В ответ я обхватил ее своими руками, прижимая к груди и вдыхая сладкий аромат ее волос, и поклялся себе, что больше никогда не отпущу ее. Было больно держать ее так, знать, что я подошел так чертовски близко к тому, чтобы потерять ее навсегда, подвести ее самым ужасным образом. Мы застыли в объятиях друг друга, обнявшись так крепко, что казалось, что мы можем слиться в одно существо, если не остановимся в ближайшее время.
— Теперь ты в безопасности, — пообещал я ей. — Я с тобой.
Она сжала меня так сильно, что я почувствовал это до самой души, соленые дорожки ее слез скользнули по моей коже там, где она прижалась лицом к моей шее. Я позволил себе почувствовать облегчение от того, что снова держу ее в руках, от осознания того, что она в безопасности в моих объятиях и что я не окончательно подвел ее.
С решительным ворчанием я прижал ее к себе и осмотрел ее критическим взглядом, ненавидя себя за каждый порез и синяк, который я заметил на ее бледной плоти. Это моя гребаная вина, каждая отметина на ее коже могла быть и моим именем, заклейменным в осуждение.
Я снял винтовку со спины и скинул куртку, завернув ее в нее и застегнув молнию до подбородка, чтобы ей было тепло. Я сомневался, что она нуждалась в штанах от одного из мертвецов, поэтому пока оставил все как есть.
— Будь рядом со мной, — приказал я, указывая подбородком в сторону выхода. — Я больше не выпущу тебя из виду.
Она твердо кивнула, казалось, требуя того же от меня одним твердым взглядом своих изумрудных глаз. И если она действительно этого хотела, то она могла это получить. Получить меня. Чего бы я ни стоил. Я был бы рядом с ней, несмотря ни на что. Я был бы ее рыцарем, ее щитом, ее демоном. Что бы ей ни понадобилось, я принадлежал ей.