Прекрасный город Юнивелл
Шрифт:
– Я не любитель искусства.
– Изобретательство – тоже вид искусства. – Улыбнулся Николас этим словам. – К тому же, именно эта картина может тебя заинтересовать.
– Потому, что она из-за неё потеряла карьеру?
– Потому, что она называется «рождение мысли».
Галерея, в которой были представлены работы молодой и чрезвычайно талантливой, по словам Николаса, художницы Энъин, была не то чтобы большой. Несколько залов, полных странных людей с необычайным вкусом к одежде, и самым многолюдным среди них оказался зал Энъин. Здесь присутствовали
Найти интересующее их полотно оказалось довольно-таки просто: не один только Николас хотел узреть картину, получившую столько негативных отзывов в первый же день выставки, начавшейся четыре дня назад. Толпа вокруг картины собралась солидная и весьма постоянная: глядя на изображение, люди пытались понять, что же хотел передать автор, хотя это вполне ясно говорило название - «рождение мысли».
Крайне медленно, Андрэа и Нико подобрались к неудавшемуся шедевру, и в тот миг, когда один присвистнул, другой вдруг приоткрыл рот и затих.
– Что такое? – Спросил его Нико. – Даже ты считаешь это ужасом?
– Замечательная работа. – Тут же выпалил Андрэа. – Не знаю, насколько точно вообще можно изобразить этот процесс, но… Отчасти, она смогла сделать это.
– Да ты шутишь! Мне всегда казалось, что ты соображаешь настолько быстро, что не успеваешь следить за причинно-следственной связью возникновения собственных мыслей.
– Да, но сейчас…
Андрэа замолчал, и Нико стало дурно от одной мысли о том, что сейчас, может, Уоллис пытается наложить какую-нибудь ещё недодуманную идею на то непонятное нечто, что изображалось на полотне. А ведь он и правда пытался.
– Я её куплю. – Молвил гений. – Это станет первой и последней картиной, которая будет висеть в моём офисе.
– Ты… ты это серьёзно? – Нико не мог поверить своим ушам. – Из всех её работ, ты хочешь купить именно это?!
– Пейзаж ночного Инсмира и обнаженных женщин я могу лицезреть, не покидая дома, а это… Достойно внимания хотя бы потому, что ей вообще пришла в голову эта идея.
– Спасибо. – Отозвалась сама Энъин, стоявшая последние две минуты позади них. – Вы, конечно, не единственный, но всё же один из немногих, кому понравилась эта работа.
Мужчины обернулись и увидели, собственно, талант. Надо признать, что вся экстравагантность и необычность её работ никак не сказывались на её внешнем виде. Недлинные волосы собраны в небольшой пучок на затылке, минимум косметики, а из-под натурально-пышных ресниц на них смотрели две крупные карие бусины.
– Вы всерьёз собираетесь её купить? – Обратилась она к Андрэа.
–
– Я могу вам её подарить. – Улыбнулась девушка. – Мне приятно знать, что у вас вообще возникло желание её приобрести, но в действительности, она не стоит никаких денег.
– Отнюдь. – Возразил Андрэа. – Красоту картины я оценить не способен, мне нравится сама идея, и идея эта хороша. Никогда бы не подумал, что художнику может прийти в голову подобное.
– Вы критик?
– Он зануда, - усмехнувшись, ответил Нико.
– Вот как?
– Как твоё имя? Полное имя. Картину надо подписать полностью. – Андрэа по-прежнему не сводил с девушки глаз.
– Подпишите просто: «Энъин». Я не люблю свою фамилию. – Она улыбнулась, и от этого у Нико что-то где-то шевельнулось.
– Как насчет сменить её на Уоллис? – Достаточно громко и отчетливо проговорил Андрэа, от чего глаза Энъин стали несколько более круглыми.
– Эм, - Нико даже не знал как реагировать на подобный выпад со стороны друга, - отличная шутка.
– Это не шутка, - ответил ему Уоллис, не обернувшись, - и мне сейчас не нужна нянька, спасибо.
Это был весьма вежливый способ послать Нико куда подальше, пока Андрэа продолжал смотреть на удивлённую художницу своим очень странным взглядом.
– Как прошло третье свидание? – Нико встретил Уоллиса в длинном коридоре, ведущим в серверную, где располагалась Атто, любимое творение Андрэа, если он способен мыслить подобными критериями, что вряд ли.
– Я думаю, что раз их было три, то я ей симпатичен. – Он держал в руках планшет и пролистывал один из списков исправлений в коде Атто. – Но, полагаю, она ожидает некоего развития отношений. В конце концов, я ведь уже предложил ей выти за меня замуж.
– Что?! – Нико едва не вскрикнул, и его возглас эхом пронёсся по пустому коридору. – Предложение ей сделал? Зачем?
– Не ты ли говорил, что мне не помешают человеческие отношения?
– Да, но…
– Просто спать с женщинами, как это делаешь ты, мне не интересно, а брак может принести плоды.
– Плоды? – Глаза Нико были готовы выпрыгнуть из надлежащего им места и покатиться в разные стороны. – Ты хочешь детей?
– Почему бы и нет? Я едва ли доживу до тридцати, так что мне не помешает обзавестись потомством.
– Что ты несёшь Андрэа, почему?
– Ты мой врач, тебе ли не понимать, что я не шучу.
– Не преувеличивай…
– Николас, - Андрэа отложил в сторону, на невысокий столик, планшет и посмотрел другу в глаза, - мне нужна твоя помощь.
– Конечно. Что тебе нужно?
– Я… Я помню, когда я был моложе… когда мы с тобой познакомились, я плотно сидел на тяжелых наркотиках. Разных.
– Я помню это…
– А я помню, что тогда я чувствовал вкус еды. – Уоллис облокотился о стену, ударившись об неё так, что из его лёгких выскользнула большая порция воздуха. – Я не могу воспроизвести те ощущения, но…