Прекрасный наркотик

Вайнинг Сизон

Он искренне рассмеялся, стали отчетливо видны ямочки на его щеках, смягчающие черты лица. Бариста сообщил о готовности их заказа, и они забрали свои чашки с прилавка.

— Так вы должно быть не местный?

— Нет, я из Такомы. Что выдало меня?

— Вы носите плащ, ни у одного местного жителя нет плаща, — она нервно вертела чашку в руках. — Так что вы, наверно, эксперт по подобной погоде, ведь так? Я слышала, что у вас там никогда не светит солнце. У людей дефицит витамина D, а дождь идёт чуть ли не каждый день?

Он покачал головой и улыбнулся

ей.

— Не всё так плохо.

— Что ж, спасибо за кофе… — Моника сделала паузу, ожидая, что он назовёт своё имя.

— Эван.

— Эван, — повторила она. — Я Моника. Спасибо ещё раз и удачи вам там, снаружи. Постарайтесь оставаться в вертикальном положении до конца дня.

— Вы тоже, — ответил он, поднял свою чашку и триумфально улыбнулся, наблюдая за её скоропалительным побегом.

* * *

Джосси попыталась осознать заявление Тристана. Своими глазами, в которых отражалось всё её волнение, она практически видела, как его слова летели через комнату и проскальзывали в её голову. Он излагал всё таким обыденным тоном, но при этом так интересно, как будто он цитировал один из своих занимательных фактов.

— Ты хочешь сказать, что Дин Молони, один из боссов преступного мира, хочет, чтобы меня убили? И вдобавок ко всему, он попросил тебя сделать это? — пронзительно кричала Джосси.

— Да, — спокойно ответил Тристан.

— Почему меня? Кто тот другой человек, ищущий меня? Ты знаешь его? Знает ли Молони о том, что мы знакомы? Он никак не может этого знать.

— Я не уверен, что он уже обнаружил связь между нами. Мы были тогда ещё детьми. Но я точно знаю, что это как-то связано с твоей амнезией. Предполагаю, что он может быть ответственен за смерть твоего отца и твоё исчезновение. Ты бы не хотела попробовать гипнотерапию, чтобы восстановить память?

— Мы уже через это проходили. Ничего не работает. — Тристан увидел, как Джосси крепче ухватилась за край кухонной стойки. Её локти были согнуты, плечи приподняты и напряжены, голова опущена. — И что я собираюсь с этим делать? — прошептала она.

Слова лились из её рта и кружились перед исчезновением.

— Мы, — поправил её Тристан.

— Что?

— Что мы собираемся с этим делать? Думаю, я должен вернуться в Новый Орлеан и посмотреть, что там можно найти, но я не хочу оставлять тебя одну здесь.

— Возьми меня с собой, — предложила она, повернувшись к нему лицом.

— Абсолютно точно нет! Шансы, что кто-нибудь узнает тебя, невелики, но если кто-то узнает, информация распространится очень быстро. Тем более, ты будешь на территории Молони. Тебе нужно остаться здесь. Не говоря уже о том, что я вообще-то у него не на хорошем счету. Если Молони выяснит, что я был здесь… — он умолк.

— Я хочу помочь. Я не могу сидеть без дела, пока ты собираешься рисковать своей жизнью, Тристан!

— Просто не выходи из своей квартиры. Я поговорю с Алексом и попрошу его не спускать с тебя глаз в моё отсутствие. Кто бы не искал тебя, он пока тебя не нашёл,

так что лучше оставаться здесь. Отсюда до Нового Орлеана тысяча восемьсот семьдесят две мили. Если я уеду утром, избежав пробок, и буду придерживаться среднего предела скорости на хайвэе, я буду там к вечеру вторника.

— Чёрт, — пробубнила Джосси, плюхнувшись на один из её шатающихся кухонных стульев.

Тристан наблюдал за тем, как она восприняла настолько плохие новости. Он знал, что это ситуация была опасна для них обоих, но он практически почувствовал облегчение, что теперь не он один знает об этом. Джосси обхватила себя руками, кончиками пальцев растирая виски.

Он никогда ещё не встречал человека, который мог бы заставить его чувствовать себя настолько целостным и неполноценным в одно и то же время. Она одновременно открывала в нём и лучшее, и худшее. Она заставляла его сомневаться во всём, что он когда-либо знал, а он всё равно желал ползать у её ног и исполнять всё, что она пожелает.

Когда он простился с ней, будучи ребёнком, он даже представить не мог, что получит второй шанс. Сейчас была возможность сделать всё правильно, помочь ей восстановиться и сделать так, чтобы она привязалась к нему. Они никогда не смогут вернуть потерянные годы, но они могут начать заново, если только она позволит.

Тристан обнял Джосси, посадив её на диван. Она забралась на его колени и устроила свою голову под его подбородком. Её пальцы беспощадно впивались в его кожу. Ей казалось, что, если она позволит ему уйти, он исчезнет навсегда.

Тристан тем временем рассматривал убогую квартирку Джосси и не мог сдержать досады от того, что на каждой поверхности, на всех стенах и дверных проёмах, красовались рисунки, сделанные красками или чернилами.

— Рисунки в твоей спальне — это одно дело, Джосси. Но ты должна перестать разрисовывать свою квартиру. Ты так никогда не вернёшь свой залоговый депозит.

— Кто сказал, что я платила залоговый депозит? Я могла договориться о других условиях в случае моего отъезда.

Тристан посмотрел в её глаза.

— Я могу быть очень убедительной, когда мне это нужно. У меня есть свои методы. — Он вздрогнул от скрытого смысла её слов. — Помимо этого, мне всё здесь нравится. Может быть, я никогда отсюда не уеду. И когда я умру, то буду настолько знаменитой, что люди будут приходить сюда. Эта квартира станет чем-то вроде большого мемориала.

— Ты не умрешь в этой дерьмовой квартире, я обещаю, — сказал Тристан.

— Ты не знаешь этого, Тристан. Ты не можешь давать подобные обещания.

— Обещания — мои лучшие замыслы.

— Тогда пообещай, когда я умру, сказать про меня хорошие слова и рассказать свои истории, — сказала она.

Тристан сразу вытолкнул эту мысль из своего сознания. Для него это было бы самым жестоким и ужасным наказанием — потерять её после того, как он снова нашёл её.

— Я помню день твоих поминок в школе. Из-за высокой влажности воздуха было тяжело дышать. Это была вторая учебная неделя, и все уже разбились по своим компаниям.