Прелести жизни Книга третья Смысл жизни Том – 1
Шрифт:
– сказал. администратору гостиницы, направляясь в номера самой дешёвой гостиницы. – Надо было нам за один день проживания за номер заплатить.
В самой дешёвой гостинице смежный номер оказался обыкновенной двухкомнатной квартирой с туалетом и душем. Пол в смежном номере покрытие из камня, отчего в номере на много холоднее, чем на улице.
Отопительных батарей и приборов в смежном номере гостиницы нет вообще. Постель настолько холодная, что раздеваться до нижнего белья не было смысла. Можно до утра от такой постели получить воспаление лёгких и вскоре скончаться
– Обувь вам всем можно снять с себя. В остальной одежде мы будем спать. – распорядился. о ночлеге своей семьи.
Никто ни стал возражать мне. Свои вещи мы ни стали прятать в платяной шкаф. Нам было ни до вещей. Просто побросали свои сумки, где попало подальше от своих кроватей и тут же стали укладываться спать. Через пять минут вся семья была готова ко сну. До утра оставалось совсем немного. Надо было хотя бы немного поспать. Днём мы целый день будем заниматься устройством на съёмную квартиру на постоянное или на временное место жительство. Этим постоянным местом жительства, может быть, один месяц, один год или вся оставшаяся прелести жизни в Израиле? Вперемежку с лужами от недавно прошедшего дождя. По улицам города.
Наши мальчишки легли спать в двухместный номер меньших размеров. Мы легли спать в номере чуть больше другого номера. Людмила с Викторией забрались на одну двухместную кровать под двойное байковое одеяло.
Мне досталась одноместная кровать с тоненьким одеялом и простыней. Даже в одежде мне было холодно в такой постели. Поэтому надел на себя два свитера и плотно укутался в тонкое байковое одеяло.
Здоровье, прежде всего. Едва солнечные лучи мрачно заглянули к нам сквозь грязные окна самого дешёвого номера самой дешёвой гостиницы, как вся моя семья была на ногах.
Ещё в аэропорту «Бен-Гурион» мы перевели все свои часы на местное время. Так вот, местное время показывало на то, что мы поднялись на ноги в шесть часов утра. Выходит, что мы спали всего четыре часа.
До встречи с Игорем Левин ровно четыре часа. За это время нам надо определиться с местом нахождения, по отношению к улице с фонтаном и «Дизенгоф центром».
Надо спросить у администратора гостиницы место расположения фонтана и «Дизенгоф центра». Надо было ночью спросить, когда мы устраивались в гостиницу.
– Папа! Посмотри! Море совсем близко. – закричала Виктория, выглядывая в окно пятого этажа гостиницы.
– Мы с тобой сейчас к Средиземному морю сходим. – сказал, Виктории. – Можно нам всей семьёй сходить.
– Вы можете идти. Сама что-нибудь с готовлю покушать. – сказала Людмила. – Здесь есть электрическая плитка. Хорошо, что мы с собой взяли посуду и некоторые полуфабрикаты продуктов. Так что сварю какой-нибудь супчик.
– Мы тоже не пойдём к морю. – отказался за двоих Артур. – Мы чай попьём и оба согреемся немного от чая.
– До нашего прихода от моря, чтобы никто из вас из гостиницы не выходил. – сказал, своим сынам. – Это вам не Душанбе, где вы могли болтаться по базарам. Вам могут срок намотать за любую мелкую кражу и «носа» нет.
– Мы вообще ничего не собираемся воровать и ходить нам никуда не нужно. –
– Вот и хорошо! – сказал, направляясь с Викторией из номера гостиницы. – Мы вам что-нибудь принесём.
В вестибюле гостиницы за стойкой администратора гостиницы была женщина, которая в отличие от вчерашнего русскоговорящего парня ни одного слова не знала по-русски. На мои вопросы на русском языке дама бормотала что-то непонятное на своём языке. Естественно, что, между нами, никакого диалога не получилось.
Не терпеливая дочь потащила меня за руку из вестибюля гостиницы на улицу. Виктории не терпелось скорее увидеть Средиземное море.
– Папа! Ты разве не видишь, что эта женщина совершенно тупая? Совсем по-русски ни одного слова не понимает. – сказала дочь, когда мы вышли из гостиницы. – Мы сами найдём «Дизенгоф центр». Но с начало на берег моря…
– Это ни женщина тупая, а мы с тобой такие тупые, что не знаем иврита. – сказал дочери, направляясь в сторону берега моря. – Когда мы научимся тоже говорить на иврите, то будем точно такими же, как местные жители.
От ночного дождя со снегом и с мелким градом ничего не осталось на улицах Тель-Авива.
Только мокрые пятна от бывших луж и клочья рваных облаков над городом напоминали нам о скверной погоде.
Она встретила нас в час ночи в аэропорту «Бен-Гурион» первого апреля 1993года, вовремя нашего прибытия из Душанбе в Таджикистане.
Теперь погода, как бы извиняясь за плохой приём нас в Израиле пыталась пробиться к нам сквозь мрачные тучи и обогреть редкими лучами южного солнца.
Мы слегка ёжились от прохлады, идущей со стороны Средиземного моря, прекрасно понимая, что погода здесь совсем не причём, так как прохлада от моря всегда независима от времени года и от разницы в самой погоде. Просто природа так придумала, чтобы прохлада с моря всегда немного гасила жаркий климат, который идёт от берега со стороны нагретой солнцем земли.
Однако у берега Средиземного моря погода была скверная. Несмотря на то, что ветер с моря был совсем слабый, волны в море всё равно были огромные.
Небольшой яхт-клуб в заливе от Средиземного моря прикрывали огромные дамбы и волнорезы, через которые пытались пробиться огромные волны, своими брызгами орошая небольшие яхты внутри залива.
Отсюда нам не было видно открытого моря. Мы попросили, сторожа у ворот яхт-клуба пройти к сухому волнорезу, со стороны которого можно было посмотреть на открытое море.
Несмотря на то, что сторож совершенно ничего не понимал на русском языке, однако по жестам он понял, что мы просто хотим видеть море. Сторож разрешил нам пройти на сухой волнорез, к которому морские волны не могли пробиться сквозь боковые волнорезы залива.
– Столько много здесь воды!? – удивлённо, воскликнула Виктория, когда мы поднялись на сухой волнорез.
– Самое большое море, которое находится в середине самой земли. – сказал Виктории. – Поэтому его так и называют Средиземное море, потому что это море находится в середине земли. Теперь мы будем купаться в этом Средиземном море.