Преодоление преград

Веснина Елена

— Завтра кремация. Я очень прошу тебя и Полину быть рядом со мной в этот момент.

Самойлов обнял Ирину:

— Конечно, мы придем. Я понимаю, тебе нужна поддержка.

Ирина положила ему голову на плечо. Они снова посидели молча, уже обнявшись. Такими их и увидела заглянувшая в кабинет Людочка.

— Борис Алексеевич, я получила необходимую вам информацию… — начала она и замолчала.

— Я рад, что ты так оперативно работаешь, — холодно заметил Самойлов. — Но почему ты входишь

без стука в кабинет начальника?

— Извините, Борис Алексеевич… Но я думала… У меня очень важное известие!

— Такое, что нельзя было подождать с докладом и десяти минут?

— Вы сказали сразу доложить, — извиняющимся тоном объяснила Людочка. — Я дозвонилась в больницу, ваш сын пришел в себя.

— Лешка? Пришел в себя? — Самойлов резко встал с дивана. — Ира, я должен ехать в больницу.

— Конечно, Боря. Ты сейчас должен быть рядом с сыном.

— Может, поедешь со мной?

— Нет, Боря, я не могу. Пойми меня. Лучше я пойду домой. Я вас жду завтра.

— Конечно, родная. Мы обязательно придем. Пойдем, я тебя подвезу.

Ирина кивнула, и они вместе вышли из офиса. Ирина прошла мимо Людочки, как мимо пустого места.

* * *

На следующий день, узнав, что Алексей пришел в себя, следователь Буряк поспешил к нему в больницу. Он нашел врача и обратился к нему:

— Добрый день. Павел Федорович, здесь лежит Алексей Самойлов?

— Добрый день, Григорий Тимофеевич. Он лежит здесь, а мне уже сообщили, что вы намерены его допросить.

— Я бы сказал, поговорить.

— Как лечащий врач, я возражаю против подобных разговоров. Алексей ещё слишком слаб, ему нельзя волноваться.

— Поверьте, я действую в его интересах и постараюсь быть деликатным.

— Через пару дней — пожалуйста.

— Нет, поговорить мне нужно сейчас! — стал настаивать следователь. — Поймите, те, кто похищал Лешу, сейчас, скорее всего, уже сматывают удочки и заметают следы! Я должен их перехватить!

— Я не могу вам дать больше трех минут.

— Я задам ему только один вопрос.

Когда Буряк зашел в палату, то Полина поднялась и подошла к нему:

—: Здравствуй, Гриша. Тебе уже позвонили?

— Позвонили. И я поспешил проведать. У меня есть три минуты для этого.

— Хорошо, не буду вам мешать, — поняла его Полина. Она вышла из палаты.

— Не буду тебя утомлять, Леша, — сказан Буряк, присаживаясь на стул радом с кроватью. — Ответь мне только на один вопрос: ты знаешь, кто тебя похитил?

— Знаю. Это смотритель маяка и его сыновья. Я хорошо помню.

— И где они тебя держали?

— Где-то в заброшенном доке. Там была вентиляционная шахта. Они меня хотели убить.

— Убить?

— Да. И если бы я не убежал, они бы это сделали…

— Ты

очень слаб. Они тебя не кормили?

— Нет. Но труднее всего было без воды. Я все время хотел пить.

— Скажи, похитители пытались что-нибудь узнать? Они о чем-нибудь тебя спрашивали?

— Они… — начал Алеша и потерял сознание.

В этот момент в палату вошел врач и сразу оценил ситуацию:

— Вы что, с ума сошли? Немедленно покинуть палату! Не видите, в каком он состоянии?

— Извините… — сказал Буряк, вставая.

— Вы говорили, что всего один вопрос. Так что давайте на сегодня закончим. — Врач занялся своим делом, а следователь вышел в коридор. Там к нему подошли Самойлов и Полина.

— Что он сказал? Он знает, кто это был? — спросила Полина.

— Алеша говорит, что его похитил смотритель маяка. Вместе с сыновьями.

— Это точно? — Самойлов сжал кулаки.

— Я думаю, да. Он слаб, но говорит, что все отлично помнит.

— Что ты намерен делать?

— Будем их брать по горячим следам. Я сейчас все организую.

— Я хочу принять участие! — потребовал Самойлов. — Я хочу посмотреть им в глаза!

— Нет, Борис, это наше оперативное мероприятие. Оставайся с семьей, ты им нужнее.

И следователь ушел. Костя, который слышал весь разговор, тоже тихонечко выскользнул из больницы.

Полина посмотрела на Самойлова, который так и кипел от ненависти, и спросила:

— Теперь ты понимаешь, что это не Витя?

— Да. Теперь понимаю. Но все так складывалось, что я не мог подумать иначе! — он понимал, что был не прав, но не хотел вслух говорит об этом.

— Нам нужно было бы пойти к Ирине. Поддержать ее… — напомнила Полина.

— Ах, да. Сегодня же должны кремировать Якова… Я совсем забыл.

— Ей будет тяжело одной. Это так ужасно, потерять любимого человека.

— Ирина просила нас прийти, — сказал Самойлов.

— Конечно. Я совсем забыла о сестре. Но после того что случилось с Лешей…

— Ирина все понимает, Поля. Пойдем?

* * *

Катя пришла домой в расстроенных чувствах.

— Мама, Леша пришел в себя! Это ужасно! — сказала она, почти плача.

— Но почему ужасно? Разве ты не этого хотела?

— Этого! Но знаешь, что он сделал? Стоило ему открыть глаза, сразу же позвал Машу. А не меня! У нас все было так хорошо. Он говорил, что любит меня, мы снова собрались пожениться… А оказалось, он думает об этой Маше!

— Дочка, остынь, — попросила мать.

— Не могу. Мама, мне так обидно! Я же из больницы не выходила, сидела под дверью, ждала, надеялась…

— Ты все правильно делала. И теперь нужно не плакать, а спокойно подумать, как быть в этой ситуации.