Препод 2
Шрифт:
С каждым словом он всё больше и больше закипал.
— Нет, — спокойно ответил я — города их желания совершенно не касаются.
— Да? — удивился мужчина и нахмурившись замолк.
— А что тогда? — спросил вместо него Калистратис.
— Студенты требуют организации в академии органа самоуправления.
— Чего? — даже Сильвия, от удивления, перестала бороться с подругой, вылупившись на меня.
— Студенческий совет будет выборным органом самоуправления студентов и заберёт на себя часть функций ректората. В части распределения выпускников,
— И всё? — удивлённо переспросил бургомистр, — то есть город вы мародёрить не собираетесь?
— Зачем, — чуть улыбнулся я, — студенты законопослушные граждане империи, любящие и свою страну, и гостеприимно принявший их город.
— А, ну раз так, — широко заулыбался в ответ мужчина, — то я не возражаю.
После чего, не дожидаясь остальных, вразвалочку пошел обратно, к сдерживаемой стражей толпе.
— Да как так-то!? — завопила Сильвия, глядя бургомистру вслед.
Я мысленно потёр руки. Теперь по нашу душу легион не попрётся. Мероприятие окончательно переквалифицировано во внутренние тёрки Академии и местные власти не колышет. И Сильвия это только что поняла. Что один из рычагов возможного воздействия у неё увели.
— Если ты думаешь, что это всё, ты сильно ошибаешься, — прошипела она, злобно скалясь.
— Старая система устарела, — ответил я, внимательно разглядывая женщину, — изменение, это естественный исторический процесс. Пора перестать воспринимать студентов как бессловестный скот, а себя как пастухов этого стада. Маг это не автомат приставленный к магическому посоху, а личность и индивидуальность, со своими желаниями и потребностями. И с этим надо считаться.
— Вот до чего эти эксперименты довели, сначала тебе отдельную группу на откуп отдали, а теперь всю Академию уже подавай!? — Нодерляйн задёргалась с удвоенной силой.
— Сильвия, мальчик кое в чём прав, — задумчиво произнёс магистр, — и пока, от его идей я вреда для Академии не вижу. Что до предложений, то доля самоуправления сделает студентов более ответственными и требовательными самим к себе. И скажу честно, будет весьма занятно понаблюдать за ними.
— Как за уродами в цирке, — буркнула Нодерляйн, чуть успокаиваясь.
Посмотрев на понтийку, заставила ту руки убрать, встряхнулась всем телом, добавила хмуро:
— Вообще не смешно.
— Кто в легионе служил, тот в цирке не смеётся, — ввернул я тут же земную поговорку, но никто не улыбнулся, видимо не поняли, что это шутка.
— Ну так что, — произнёс я, — договорились?
— Договорились. Чтоб тебя, — ругнулась ректор, — ох, чувствую, пожалею я, что согласилась. Припомнят мне это самоуправление, как пить дать.
— Всё новое всегда немного страшит, а перемены кажуться опасными, но в конечном итоге, все они будут к лучшему, — поучительно заметил я.
— Заткнись уже нахрен, философ хренов,
— Как вам будет угодно, госпожа ректор, — склонился я в лёгком полупоклоне.
Затем повернулся к призрачным великанам и скомандовал:
— Отбой ребята, военное положение отменяется.
Те тут же синхронно кивнули и шагнули в арку входа, растворяясь в стене, а сами ворота, с легким скрипом стали поворачиваться в петлях, распахиваясь.
— Как ты вообще с ними договорился? — пробурчала Нодерляйн, вместе со мной заходя внутрь.
— А ты на управляющую сферу не пробовала пароль посложнее поставить? — покосился я на женщину, — а то, — Локарис и козёл как-то слишком просто.
Сзади забулькал, едва сдерживаясь от смеха, Калистратис, а Рагырда, произнесла:
— А я тебе говорила, что три надо было слова, три!
Студенты встречали нас с опасливым ожиданием, но вскочив на бочку с водой, притащенную кем-то из столовой, я громко воскликнул:
— Товарищи, Студенческому Совету — быть!
— Ура! — разом завопили все.
Подбежали, стащили с бочки и принялись подбрасывать в воздух.
— Да здравствует вождь! — прокричал кто-то и все подхватили, скандируя, — вождь, вождь, вождь!
Перестав подбрасывать, так на руках и занесли в Академию, дав встать ногами только на помосте в большом зале.
Пробившись ко мне, Сильвия снова рассерженной змеёй зашипела:
— Какой вождь?! Ты с кем воевать собрался? Понтиец недоделанный?
— В смысле воевать? Почему понтиец? — также тихо переспросил я.
— Потому что вождь это тот кто командует понтийской ватагой собравшейся в военный набег, — пояснила следовавшая тенью за Нодерляйн Рагырда.
— Это просто случайное совпадение, — ответил я, — просто так меня студенты назвали, вот и всё.
— Ну-ну, — пробурчала Сильвия, — ну-ну.
Тут подошел Стасиан и, поглядывая на ректоршу, осторожно уточнил:
— Вождь, кого назначишь главой Студенческого Совета?
— Ни кого, — спокойно ответил я и не дожидаясь, когда удивлённый парень начнёт переспрашивать, громко объявил, подняв вверх руку, для привлечения внимания, — слушайте все, кто ещё не понял, что мы уже начинаем жить по новому. Главу Студенческого Совета никто не назначает, вы его выбираете, сами. Запомните, — сами! Привыкайте к самостоятельности, ребятки.
Я чуть ехидно улыбнулся, хлопнул растерянно-задумчивого Ранда по плечу и скомандовал обеим женщинам:
— Пойдёмте дамы, дальше они разберутся сами.
Терпела Нодерляйн ровно до своего кабинета. Стоило двери распахнуться, как сильный толчок в спину заставил буквально забежать внутрь. С треском дверь захлопнув, ощутимо полыхая жаждой убийства, она начала демонстративно закатывать рукава.
— Ну всё, Вольдемар, сейчас я тебя буду бить, вождь ты недоделанный.
— Подруга, успокойся, — попыталась увещевать ту Рагырда, в совершенно несвойственной для себя манере, но Сильвия, уже, что называется, закусила удила.