Преподавание истории в России и политика. Материалы круглого стола

От имени организаторов «круглого стола» – Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования – хотел бы приветствовать участников и сделать несколько методических замечаний, задать смысловой коридор нашей работе. Тема «круглого стола» «Преподавание истории в России и политика». И мы действительно ощущаем в себе эту мысль и эмоцию. Предполагаем, что она имеет место во многих умах и душах и вызвана достаточно резонансной компанией по обсуждению учебного пособия А.С. Барсенкова и А.И. Вдовина «История России. 1917–2007», вышедшего два года назад, но попавшего в активную фазу общественного обсуждения в наши дни.

Снимая реплику с самого себя, хочется взмахнуть крепкой рукой и сказать: «Ну, мы вам сейчас, оппоненты, поддадим! Общественной

палате и другим гонителям светлых учений современности!». Но ничего подобного предлагается сегодня не предпринимать. Мы с вами на научно-экспертной площадке, которая сознательно и очень активно преследует системные, прозрачные, взвешенные основания и в научно-экспертной, и в экспертно-публицистической сфере деятельности, и в той сфере, в которой публицистическая деятельность плавно переходит в политическую и государственную. Из названия Центра вытекает, что его конечной интеллектуальной продукцией являются традиционные профессиональные рекомендации властям, отвечающие на вопрос: «Что делать?» А перед этим соответственно необходимо ответить на вопросы: «О чем речь, что происходит, почему происходит?» Понять причинно-следственные поля и потом сделать свои рекомендации. Совершенно ясно, что никакой рекомендации дать невозможно, если в начале логической цепочки не идентифицируется ценность, только определенность с которой позволяет переходить к проблемной постановке, формулировать задачи, а затем и находить их решения.

Формы выработки и получения такого интеллектуального продукта разные. Одна из них «круглый стол», но хотелось бы призвать к такой смешанной форме, как «круглый стол» с элементами мозгового штурма. Есть два типа «круглых столов». Первый тип – это когда объявляется тема, а потом с замиранием сердца все ожидают великолепных, само-утверждающих речей, которые нужно потом сложить в одну смысловую коробку, что бывает очень трудно. Есть и второй подход, когда создается проблемный смысловой коридор, в котором собравшиеся интеллектуалы решают одну задачу. Не просто изложить свою точку зрения, блеснуть в очередной раз, а внести свой изыскательский вклад в решение задачи, которая решается сообща. Причем, как любая задача, будучи только поставленной, она в этот момент решения еще не имеет. Поэтому наша сегодняшняя работа не запрограммирована на конечный очевидный результат. Мы его получим только в результате предлагаемых двух часов работы.

Центр – это интеллектуальная площадка, которая не впервые подходит к проблеме истории как источника знаний, позволяющего осмысливать жизнь человека, сообщества, человечества, позволяющего отрабатывать научную методологию прогнозирования, проектирования, управления будущим. История – это и предмет изучения, и предмет науки и предмет преподавания. Участники «круглого стола» наверняка имели возможность познакомиться с нашей научно-методологической работой [1] , в которой анализировалось состояние дел с преподаванием истории, с учебниками истории в России и в странах СНГ. Главная мысль, которая из этой работы была вынесена, подтверждена и доказана и состоит в том, что учебник истории, в отличие, например, от учебника физики или химии, не может быть свободен от политической функции. Он не может быть выведен за рамки инструментария государственной политики. Это очень специфическая особенность. При этом сама тема – политика и знание, политика и преподавание, политика и вуз, политика и учебник – достаточно фундаментальна. Скажем, экономическая наука и практика абсолютно не свободны от первичной метрики добра и зла или точнее критериев, в соответствии с которыми эта политика формулируется. Знания, которые культивируются и воспроизводятся в школе и в вузе, наука, которая поставляет это знание – они тоже совершенно не свободны от практических проекций, связанных с действием института государства, с выработкой государственных политик как управленческих практик, а не только как политических шоу в борьбе за власть или самоутверждение и воспроизводство себя в этой власти. Поэтому, для «круглого стола» предлагается три смысловых направления работы. В их рамках есть целый ряд вопросов, которые сформулированы не для того, чтобы кому-то предписывать их в его намерениях на выступление, а для того, чтобы спровоцировать определенный диапазон обсуждения. Повторю, что эти вызовы не имеют пока окончательного решения. Они-то суть дискуссии и порождают, ее ядро. Диапазон вопросов довольно широк. Он затрагивает вопросы методологии учебного процесса и учебных материалов, вопросы формирования государственной политики и базовые ценностно-философские основания этих категорий, и достаточно актуальные вызовы, с которыми мы сегодня сталкиваемся и от которых, как ни хотелось

бы, абстрагироваться невозможно. Существует и вопрос субъектности в поле настоящей дискуссии. Мы стремились пригласить за этот «круглый стол» ярких представителей полярных позиций.

Слово предоставляется профессору Вардану Эрнестовичу Багдасаряну.

Предлагаю начать обсуждение заявленной темы с двух цитат политических государственных лидеров России, сделанных с интервалом в три года. Первая цитата из выступления

В.В. Путина: «Что же касается каких-то проблемных страниц нашей истории – да, они были. Как они были в истории любого государства. И у нас их было меньше, чем у некоторых других. И у нас они не были такими ужасными, как у некоторых других. Да, у нас были страшные страницы. Но и в других странах пострашнее еще было. Во всяком случае, мы не применяли ядерного оружия в отношении гражданского населения, мы не поливали химикатами тысячи километров и не сбрасывали на маленькую страну в семь раз больше бомб, чем за всю Великую Отечественную войну, как это было во Вьетнаме, допустим. У нас не было других черных страниц как нацизм, например, и нельзя позволить, чтобы нам навязывали чувство вины».

И вот цитаты из выступлений нового политического лидера страны. Это уже принципиально иная интерпретация национальной истории. «В России, – говорит президент, – на протяжении веков господствовал культ государства и мнимой мудрости административного аппарата, а отдельный человек с его правами и свободами, личными интересами и проблемами воспринимался в лучшем случае как средство, а в худшем – как помеха для укрепления государственного могущества. Поэтому принятие в 1993 г. основного закона, провозгласившего высшей ценностью человека его жизнь, его права и собственность, стало беспрецедентным событием в истории российской нации». И далее: «Вместо прошлой построим настоящую Россию, современную, устремленную в будущее молодую нацию, которая займет достойные позиции в мировом разделении труда».

Произошла, очевидно, некоторая инверсия восприятия на уровне руководства государства национального прошлого. И разобраться в этой инверсии и ее последствиях мы попытаемся далее.

Национальная идея есть представление о прошлом, настоявшем и будущем. В этом смысле идеология не может обойтись без истории, представления о прошлом. Эти представления даже находят свое отражение в конституциях различных стран мира. Взгляд на историю возведен на уровень основного закона. Так, Конституция Словакии апеллирует к наследию Кирилла и Мефодия, «завету Великой Моравии». В Конституции Хорватии содержится развернутый перечень всех исторических форм хорватской государственности, есть в ней и понятие «Отечественной войны», подразумевающее национальный конфликт на пост-югославском пространстве. Исторические проекции содержатся и в Конституции Турции. Довольно подробно для правового документа представлена историческая канва построения социализма в Конституции Китая. Тот же подход был реализован в Советской Конституции. История, таким образом, выводится на уровень основного закона.

Определенные исторические пробросы содержатся и в современной Конституции Российской Федерации. В частности, обращает на себя внимание следующая конституционная выдержка: «возрождая суверенную государственность России». Такая фраза подразумевает, что до принятия новой конституции прежняя советская модель государственности была несуверенной, и отрицается тем самым факт исторической преемственности РФ по отношению к СССР. Фраза, несмотря на свою кажущуюся тривиальность, оказывается при ее анализе смысловым образом довольно нагружена.

Вместе с тем предпринятый анализ различных учебников истории показывает, что и без идеологии не может существовать история. В данном случае в качестве примера целесообразно сослаться на концепцию развития системы национального образования в Японии. Задачи исторического образования определяются в ней установкой «ковать патриотизм, объединять в одно целое народ и императора с его политикой, чтобы учащиеся знали какие этапы развития прошла страна, чтобы они понимали какое это преимущество быть японцем».