Прерванная жизнь
Шрифт:
Мужчина, наверное, услышал мои движения, потому что, когда я оглядываюсь на него, он смотрит на меня со слишком большой надеждой в глазах.
Тем не менее, я уверена, что этот человек является плодом моего воображения. Черт возьми, это все может быть выдумкой, чтобы избежать реальных ужасов, скрытых внутри меня. Я поднимаю руку, насколько это возможно, для того чтобы поприветствовать его, но этот небольшой жест отдается болью в моей руке. Я мельком смотрю на свое запястье — оно распухло. Становится только хуже оттого, что меня удерживают в кровати.
Мужчина
— Ты знаешь, где находишься? — спрашивает он.
Киваю головой в сторону различных мониторов, методично разбросанных по всей палате.
— В больнице, — отвечаю я.
— Знаешь, почему ты здесь?
Я качаю головой. Однако не спрашиваю его, даже если у него есть ответ, потому что уверена, что его мысли еще более запутанны, чем мои.
— Холли, ты пропала на месяцы, — говорит старик. Произносит слова медленно, чтобы я поняла, о чем он говорит.
Все же я не понимаю. Прямо сейчас я ничего не понимаю.
— Несколько охотников нашли тебя в лесу неподалеку от нашего дома пару дней назад. Ты не помнишь?
Я снова трясу головой.
— Сэр, — говорю, желая взять его за руку, чтобы принести этому доброму незнакомцу некий комфорт. — Я думаю, вы ошибаетесь. Это был несчастный случай.
Взволнованный, он качает головой, давая мне понять, что я неправа.
— Меня зовут не Холли. Простите.
— Тогда как тебя зовут? — вспышка раздражения появляется на его лице.
— Мое имя? — морщу лоб, чтобы сосредоточиться, но у меня нет ответа. Это такой простой вопрос, а я не могу на него ответить, потому что мой мозг перестал нормально работать. Игнорируя его вопрос, я спрашиваю:
— Вы знаете, почему я связана?
— Когда тебя принесли, у тебя была истерика, и когда ты проснулась, тебе стало хуже.
Он подходит к моей кровати, и так как у меня нет другого выбора, кроме как довериться ему, я двигаюсь, давая мужчине возможность сесть.
— Хo, тебе было плохо… — останавливается он, симулируя кашель, и дотрагивается дрожащей рукой до моей щеки. — Я умолял их не делать тебе больно, но ты продолжала вредить себе и наносить им удары.
Сузив глаза, смотрю на него. Я не уверена, что верю ему. Ничего из этого не звучит правдоподобно, но я здесь и прикована к кровати. Прикована. Мой мозг начинает пульсировать. Прикована. Прикована. Я начинаю дрожать, не в силах остановиться.
— Отпустите меня! — кричу я на кого-то поблизости. — Отпустите меня! — требую, снова выдыхая на грани безумия, затем пытаюсь дергать руками и свободной ногой.
Медсестра возвращается с этим жутким уколом, который опять утащит меня в пропасть. Я кричу на нее, умоляя не колоть меня снова. Ругаясь, говорю, что буду хорошо себя вести. Игла приближается к моей коже. Сильно зажмурив глаза, я начинаю плакать, зная, что у меня нет способа побороть ее. Но игла не касается меня.
Мужчина, этот незнакомец, приходит мне на помощь.
—
Между рыданиями, сотрясающими меня до основания, я с трудом перевожу дыхание. С каждым вдохом и выдохом мои легкие горят, сжигая меня со всеми правдами и неправдами, которые я не могу вспомнить. Закрываю глаза, уверенная в том, что никто не будет колоть меня. Я сосредотачиваюсь на дыхании, как делала прежде. Мне нужно услышать более медленный ритм, чем мое собственное неравномерное сердцебиение в ушах, чтобы я смогла подстроиться под него.
Пытаясь сдержать слезы, я умоляюще смотрю на старика. Возможно, почувствовав, что я нуждаюсь в нем, он подходит ближе, снова садясь рядом со мной. Сосредоточившись, я подстраиваюсь под ритм его дыхания, пока моя паника не стихает.
— Ты должна отдыхать, — предлагает он, нахмурившись.
Я киваю головой, хотя не согласна с ним.
Я не хочу спать. Я хочу знать, почему я здесь.
Прикованная. Я чувствую, как мой позвоночник покалывает.
Опасность рядом, всегда рядом. Но какая опасность?
Я не думаю, что этот старик представляет угрозу, поэтому игнорирую желание убежать и найти безопасное место.
— Почему вы называете меня Холли? — спрашиваю я его. Надо дать ему понять, что я не та, за кого он меня принимает.
В течение некоторого времени мужчина смотрит на свои колени.
— Это твое имя, — отвечает он. В его карих глазах нет ни капли замешательства.
Он мог говорить мне правду.
Холли, кажется. Но я не чувствую связь с именем. Оно красивое, и это гораздо лучше, чем не иметь имени вообще.
— Как вас зовут?
— Эд.
Я поймала его за вытиранием случайной слезы.
— Я твой Дедуля.
Мне жаль, что я причинила ему боль, но я не знаю, почему и как этого избежать. Он страдает по Холли, которой, вероятно, не существует. Так что я киваю головой, как будто то, что он сказал, имело смысл.
Какой, к черту, несчастный случай лишил меня моих воспоминаний, но по-прежнему позволил мне говорить? И, надеюсь, ходить. Для эксперимента шевелю пальцами ног. Я благодарна им, когда мне это удается.
Нет, не несчастный случай.
Что-то еще.
Где-то мой разум помнит, что что-то было, и от этого в моих жилах застывает кровь.
Глава 2
Будучи преданным дедушкой, Эд не оставил меня, и я согласилась называть его Дедой. Это как-то странно — называть человека, которого только что встретила, Дедой, но это делало его счастливым, поэтому я приложу все усилия для того, чтобы вспомнить. Деда. Я хочу, чтобы он был моим Дедой, чтобы я могла быть его Холли. По крайней мере, тогда я буду хоть частично знать, кем я являюсь.