Преследуемый Зверем Братвы
Шрифт:
Я задыхаюсь, когда он поднимает меня и перекидывает через плечо. Повинуясь инстинкту, а может быть, немного из-за страха и адреналина от сложившейся ситуации, я начинаю драться и метаться. Я брыкаюсь и бью. Я кричу ему, чтобы он отпустил меня. Но его хватка только крепче. Его рука и плечо ощущается под моим телом, словно сталь.
И снова я не уверена, что этот человек — моя фантазия или кошмар. Но в любом случае теперь я у него в руках.
Еще один взрыв сотрясает здание. Костя разворачивается и с ревом стреляет в двух мужчин, которые
Глава 12
Костя
Москва, десять лет назад:
Все пошло наперекосяк. Все: вход, охранник, которого сегодня не должно было быть на работе, ворота безопасности, за которые Федор заплатил человеку внутри, чтобы тот отключил.
Сигнализация не должна была сработать. Пустые денежные лекала не должны лежать в сейфе за воротами. Дмитрий не должен лежать бледный, с широко раскрытыми глазами и неподвижный в луже своей крови.
Я смотрю на него, мой пульс стучит, как барабан в ушах. У него так много дыр в груди, так много больших красных пятен на сером пиджаке. На секунду это напоминает мне бумажных бабочек из сегодняшнего дня— яркие цвета на фоне серого многоквартирного дома.
Я беру его руку в свою, но мне не нужно слишком стараться прощупать пульс. Дмитрий мертв. План провалился. Все пошло наперекосяк.
Мы находимся в переулке через три улицы от почты. Но звуки сирен, воющих по всему городу, и вертолет над головой говорят мне, что мы уже облажались. К настоящему времени город заблокирован. Ловуушка медленно сжимается, и это вопрос времени, когда они найдут нас здесь.
Кто-то трясет меня. Я поднимаю глаза и вижу, что Федор выглядит мрачным и изможденным.
— Он мертв, парень, — ворчит он, кивая на Дмитрия.
Я поворачиваюсь, чтобы взять Дмитрия за руку. Но Федор снова отстраняет меня, опускается передо мной на колени и гладит по щеке.
— Мне очень жаль, мой мальчик, — коротко говорит он. — Мне очень жаль.
— Охранник… — Я стискиваю зубы. — Ворота…
— Нас трахнули, Костя, — ворчит Федор. Он оглядывается на вход в переулок, когда рядом завывает сирена.
— У нас мало времени, мой мальчик. Он снова гладит меня по щеке. — Они погонятся за нами и выследят нас обоих, если мы убежим. И я… — его губы сжимаются. — Я не могу сесть в тюрьму, Костя. Там у меня есть враги, которые перережут мне горло еще до первой ночи.
— Мы можем бежать…
— Мы не выберемся из города. Не сейчас. — Его лицо становится жестким, когда он смотрит на меня. Его губы слегка улыбаются. — Ты был мне как сын, Костя. Я знаю, что был строг с тобой, с тобой и Дмитрием. Но именно к этому я вас и готовил. И этот момент, прямо сейчас.
Я чувствую, как сжимается мое сердце. Я киваю.
— Я знаю это,
— Ты был таким хорошим мальчиком, Костя. Я так тобой горжусь. А теперь… — он хмурится. — Мне нужно, чтобы ты сделал это для меня. Для твоей семьи.
Я хмурюсь.
— Что сделать?
— Если мы оба убежим, нас поймают, и мы оба попадем в тюрьму. Он откашливается. — Но если у них только один белец…
Я замираю.
— Ты…ты хочешь, чтобы я сбежала.
— Я хочу, чтобы они поймали тебя, Костя, — тихо говорит он.
— И отправится в тюрьму.
Он кивает.
— Dа, мой мальчик. Мой сын. Мне нужно, чтобы ты сделал это, потому что это то, что делает семья. Подумай о жизни, которую я дал тебе, о пище в твоем животе, о крыше над головой. Те возможности и навыки, которые я тебе дал.
Меня охватывает холод.
— Ты хочешь, чтобы меня посадили в тюрьму?
— Сделай это для меня, Костя. Сделай это для своего отца, да?
Я сглатываю.
— Как долго…
— Я не знаю. За это? — Он пожимает плечами. — Нет сроков. Совсем нет сроков. Особенно если ты сдашься. Ты не впутаешь меня в это и говоришь им, что Дмитрий был единственным другим, они будут похлопают в ладоши.
— Dа, но как долго я буду…
— Не знаю, Костя, — огрызается он. Сирены завывают все ближе и ближе. — Но мне нужно, чтобы ты сделал это. Для меня… Для твоей семьи, Костя.
Он прав. Это то, что делает семья. Мой разум начинает забывать об избиениях и жестокости. Сыпавшихся оскорблениях и требованиях. В конце концов, он прав. Он дал мне второй шанс на жизнь. Он дал мне пищу и кров, а также навыки, чтобы проложить путь в этом мире.
— Dа, — задыхаюсь я. — Да, Федор. Ладно.
Я улыбаюсь и иду обнять его. Но Федор быстро встает.
— Хорошо, да, хорошо, Костя, а теперь беги!
Я киваю.
— А служба будет?
— А? — Федор оглядывается на меня.
— Служба. Для Дмитрия.
Он хмурится.
— Для… Ах, да! — Он сияет. — Конечно! Конечно! Dа, конечно, будет. Большая служба. Красивая — Он хмурится. — А теперь иди, Костя. Вперед!
Он выталкивает меня из переулка. И я просто начинаю бежать. Сначала я понятия не имею, куда иду. Я не могу ясно мыслить. Но потом вдруг у меня появилась ясность. Через мгновение я уже точно знаю, что делаю.
Я не дурак. Федор сказал, что срок совсем небольшой, но я знаю, что это займет гораздо дольше времени. Я знаю, что когда они поймают меня, я уйду на очень, очень долгое время — в место, которое будет холодным, лишенным красоты и доброты.
Но у меня был второй шанс на жизнь. Это было не намного лучше, чем первый раз, но, по крайней мере, я могу сделать одну вещь.
Сирены приближаются ко мне. Надо мной проносится полицейский вертолет. И когда он возвращается для второго захода, я знаю, что меня заметили. Но это неважно, впереди мой многоквартирный дом, и я уже принял решение.