Преступление Летучего Отряда

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

Анн испуганно взглянула на него.

— Как… вы говорили с ним?

— Не слушайте его болтовню! — резко вмешался Марк. — Он немного того… Ему мерещатся духи и прочая чертовщина.

— Но я вижу, — сказал Ли Джозеф, и глаза его расширились, — много странного. То, чего никто не видит, кроме меня, Ли Джозефа…

И снова его лицо искривилось в улыбке. Казалось, глаза были устремлены на какую-то невидимую фигуру, стоявшую перед ним.

— Ах, это ты? — произнес он приветливо. — Я знал, что ты придешь.

Затем нагнулся и сделал

движение рукой, словно пытаясь погладить какого-то незримого ребенка по голове. Добродушно рассмеявшись, он сказал: — С тех пор как ты утонула в канале, ты стала прелестной девочкой. У тебя такой счастливый вид…

— А теперь заткнись, Джозеф! — перебил его грубо Марк. — Ты напугаешь мисс своей глупой болтовней!

— Нет, нет, я вовсе не боюсь, — возразила Анн.

Ли Джозеф повернулся и, по-прежнему смеясь, удалился к себе в спаленку.

— Это часто с ним случается? — участливо спросила Анн.

— Он всегда таков, — поспешил ответить Марк. — Но в остальном он вполне здравомыслящий человек. Джозеф, иди сюда! Я ведь просил тебя, чтобы ты рассказал мисс Перрмен обо всем, что ты видел!

Медленными шагами Ли Джозеф снова вернулся и остановился на некотором расстоянии от Анн; руки его были скрещены на груди, словно он собирался молиться.

— Я скажу вам все, что я вижу. — И его голос зазвучал безразлично, почти механически. — Ронни плывет в лодке. Он возвращается с корабля, затем появляется моторная лодка полицейских. Они нагоняют его. Они настигли его. Я вижу как они борются. Затем я слышу всплеск — в воду падает тело… Затем слышится голос, это голос Брадлея: «С этим покончено — и не сметь упоминать о том, что случилось».

Рассказывая, он не спускал глаз с девушки, казалось, он заранее ожидал, что она не поверит услышанному.

— Вы в самом деле видели все это? — настойчиво осведомилась девушка.

В ответ старик кивнул головой.

Анн стремительно повернулась к Марку.

— В таком случае, почему вы не пожаловались на этих людей? Почему не возбудили уголовное дело против этих убийц в мундирах, защитников правопорядка? Или полиция в этой стране может делать все, что ей угодно, не отвечая за свои деяния. Так, значит, полицейские могут безнаказанно совершать преступления? Убивать?

Впервые за все время прорвалось наружу ее волнение; голос дрожал, когда она спросила:

— Вы говорите, убийцу звали Брадлей? Я никогда не забуду этого имени! — Ее взгляд снова встретился со взглядом старика. Тот сразу закрыл глаза, руки его по-прежнему покоились на груди, он слегка покачивался из стороны в сторону. — Почему не возбудили дело против полиции?

Марк улыбнулся.

— К чему? Вы должны понять, мисс Перрмен, что у полиции свои собственные законы, не только у нас, но и во всех странах. Например, о том, что случается в Нью-Йорке, можно было бы писать романы…

— Я и знать не желаю, что там случается! — перебила она. — Но скажите мне лишь одно: заслуживает ли этот старик доверия? —

И она снова взглянула на Ли Джозефа.

— Несомненно, — выразительно заметил Марк.

— Вы можете вполне довериться ему, — вмешался в разговор мистер Тизер. — Смею вас заверить, что он — исключительно честный и правдивый человек…

— Скажите, что делал Ронни для вас? — спросила она. — Он мне часто рассказывал о вас, я все время подозревала, что вы… занимаетесь чем-то противозаконным. Быть может, мои нравственные устои и не особенно прочны, но я должна признаться, что в настоящее время это меня больше не пугает в такой степени, как раньше. Скажите, вы очень дорожили моим братом? Действительно ли трагична для вас эта утрата?

Мак-Гилл ответил не сразу. Он счел необходимым прежде подумать над тем, что таилось в ее вопросе.

— Да. Он был почти незаменимым, — ответил он наконец. — Ронни был человеком, который мог отправиться куда угодно, не возбуждая и малейшего подозрения. Он прекрасно управлял машиной, а это в нашем деле с некоторых пор имело особое значение. Дело в том, что полиция учредила Летучий Отряд — отряд захвата. Командует этим отрядом Брадлей. Нам приходится остерегаться его более, чем кого-либо. Ронни обычно ездил за контрабандой, иногда он же и распределял товар, во всяком случае… он всегда мог заменить меня, и я мог всецело положиться на него. Но почему вас интересует все это?

— Так. Я бы очень хотела узнать от вас, что собой представляет этот Брадлей?

Прежде чем Мак-Гилл успел ответить ей, за их спинами послышался легкий смешок.

В дверях стоял какой-то незнакомец. Анн не имела представления о том, сколько времени он уже находился здесь, во всяком случае, — в течение последних минут. Пришелец стоял, небрежно прислонившись к косяку. Несмотря на прохладный вечер, он был без пальто, в надвинутой на брови фетровой шляпе. В его приветливых глазах сквозил интерес, смешанный с удивлением.

— Мне кажется, что я имею удовольствие беседовать с мисс Перрмен, — сказал он и приподнял шляпу. — Вам не угодно представить меня, Марк?

— Меня зовут Мак-Гилл, — резко ответил тот.

— Подумаешь, какая новость! Словно вы не всю жизнь носили это имя.

Лицо его омрачилось, когда он направился к Анн. Казалось, что он испытывает неподдельную печаль. Инстинктивно она почувствовала, кто был этот человек, и бросила на него холодный, резкий взгляд.

— Мне очень жаль, мисс Перрмен, что вам пришлось пережить столько горя. И я бы очень желал узнать, кто именно убил вашего брата.

Он закусил губу и внимательно посмотрел на Марка.

— Я сделал все возможное для того, чтобы удержать вашего брата подальше от его дурного окружения.

Он замолчал, словно ожидая ответа, а затем, увидев, что Анн не собирается нарушить молчания, оглядел помещение.

— Где пропадает наш музыкальный ясновидец? — спросил он. — Эй, Ли Джозеф, ведь у вас сегодня гости!