Преступление перед будущим
Шрифт:
Культура характеризуется также и качеством тех, кто эту культуру воспринимает. Когда толпа после рок-концерта, пребывая в обалдении, громит что попадя, когда человека в рясе, вышедшего на эстраду, могут освистать и даже запустить в него пивной банкой (можно ли представить подобное на симфоническом концерте?), когда от всего происходящего большинство хочет одного: хорошего удара по нервам, опьянения, — о какой высокой культуре может идти речь? Не стоит выдавать желаемого за действительное.
Совершеннейшая
Рок — порождение негритянской культуры, это общеизвестно. Не умеют признать такую простенькую вещь лишь фанатичные самоуверенные упрямцы. Рок завершает то, что было обозначено исшедшим из того же источника джазом.
О качестве джазовых танцев, сравнивая их с русскими, писал в двадцатые годы прошлого века И.А.Ильин, и слова его оказываются ещё более точными по отношению к нашему времени, к культуре рока:
«Русский танец — пляшет всю жизнь, все чувства человека в их здоровом и беззаветном цветении.
Мечтою о чём является современный негритянский танец? На что нацеливает он людей? — На развинченную оргию, на сладострастное обезьянство, в лучшем случае на элементарное распутство. «Мечтаю быть беззастенчиво распутным»… Гораздо хуже чисто негритянские пляски, в которых танцуется оргия, безудерж, вседозволенность, — естественно и неизбежно теряющая всякое подобие формы и нередко напоминающая пляску св. Витта. Люди стараются выплясывать сладострастие — алчное, ненасытное, многообразное, извращённое; чем бесстыднее выходит, чем выразительнее и заразительнее — тем лучше. Кошачьи, собачьи, обезьяньи ухватки — считаются особым шиком. Хор беззастенчиво-сладострастных зверюг с претензией на человеческую утончённость и человеческое «искусство». И негры, ведущие джаз-банд, то приплясывающие, то хохочущие и кривляющиеся — отлично знают, что они делают».
И разве достаточно ввести в это беснование русскую речь, чтобы получился «русский джаз» или «русский рок»?
Рок-музыка шествует в авангарде обезличивающего человечество глобализма. Если в ней и есть нечто национальное, то исходит оно из глубин чёрной Африки, так что для русского человека, несмотря на все заклинания по поводу «русского рока», она чужда своим звучанием. А это, вместе со многим прочим, исподволь приводит к развитию антипатриотизма, пренебрежения ко всему своему, к родному, к родине, к отечеству…
Само понятие отечество (синоним понятия родина)
Для сего преклоняю колени мои пред Отцом Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле… (Еф. 3:14–15).
Бесовщина обезличивающей рок-культуры проявляется и в отвержении этого сакрального понятия. И не нужно ссылаться на разного рода якобы патриотические тексты иных авторов. Безликая антинациональная форма, в которую облекаются эти тексты, обезличивает и любое самое доброе содержание. Никак не хотят понять этого те, кто любит поговорить о «русском роке».
А вот их шаблонную реакцию на такое рассуждение угадать не составит труда. Многие ехидно вспомнят давнее: «Сегодня он танцует джаз, а завтра родину продаст».
Лукавый придумал хитрый приём для отвержения нежелательных для него идей, истин: неприемлемой мысли создаётся иронический эквивалент, оглупляющий такую мысль, делающий её смешною. Вырабатывается рефлекс, как у собачек Павлова: опасная для соблазнителя идея сразу вызывает смехоотделение, сознание блокируется неумной хохмой.
И каково качество всего попсового потока, куда он устремляется? О. Андрей точно это обозначил, выделяя Кинчева: «Кинчев, отказавшийся от алкоголя и мата, сообразующий своё творчество со своей ортодоксальной верой, оказался пловцом против течения» (с. 36).
Куда направлено всё течение — ясно: в пьянство, разврат, полное безбожие (то есть бесовщину — проясним беспонятным). Но, чтобы плыть против течения, нужно отказаться от всей системы дурных ценностей, а не от некоторых лишь её элементов. А они не хотят (и не могут?). Вот чего не понимают эти люди: от одного пытаются лишь в малом отречься и оттого с другим обречены быть врозь.
Характеристику рок-течения дал один из его идолов, которых теперь именуют звёздами. Нам бы кто-то и не поверил, а вот свидетельствует Кураев о словах рок-певца: «Отец Андрей, если б вы знали, какой сброд будет на этом моём концерте» (с 21).
И вот этот-то «сброд» придёт «к Богу через рок»? О. диакон, кажется, уверен в том. Поэтому рок называет «уколом в совесть» (с. 52). Но им, кажется, иные уколы желанны. Рок же даёт дополнительный «драйв», и никакие призывы к совести тут не подействуют.
Сам же Кураев порою высказывает трезвое суждение:
«В этом смысле — да, рок имеет что-то от оргии. Когда человек какими-то путями — начиная от наркотиков или водки и кончая гипнозами, медитациями и даже вот этими фанатениями на футбольном матче, на дискотеке, на рок-концерте — отдаёт себя во власть тех стихий, которые он сам не контролирует, сливается со звуком, с массой, с освещением, с экстазом, когда он погружается в транс — это опасно с духовной точки зрения» (с. 78).