Преступление победителя
Шрифт:
Хотя никто не слышал этих слов, Кестрель показалось, будто каждый, кто стоял сейчас во дворе, сразу все понял. Генерал направился ко входу во дворец, а Кестрель пришлось идти следом.
26
Генерал отказывался от лекарств.
— Что лекарство, что яд, — заявил он.
Чашу держал доктор, но Кестрель приняла обвинение на свой счет.
— Выпей, никто не станет тебя травить, — принялась уговаривать она.
— Он не об этом говорит, — заметил Верекс.
Все
— То, что лечит, может и навредить. Разница только в дозе, — объяснил Верекс. — И даже при правильно рассчитанном количестве могут появиться побочные эффекты, которые генералу не понравятся.
— Это обычное средство от инфекции, — возразил врач. — И еще оно поможет уснуть.
— Вот именно, — сказал отец Кестрель. Он смотрел на чашку с лекарством с такой ненавистью, что всем было ясно, что произойдет, если врач подойдет ближе.
— Мне надо промыть рану.
— Для этого спать не обязательно.
— Прошу тебя, отец! — воскликнула Кестрель, но тот не обратил на нее внимания.
— Мой старый друг, — обратился к нему император, — ты уже тысячу раз доказал свою доблесть. Сейчас не время упрямиться.
— Можно влить силой, — предложил Верекс. Все посмотрели на него в ужасе.
— Выпей, — велел император генералу Траяну. — Я тебе приказываю.
Отец Кестрель тяжело вздохнул.
— Ненавижу, когда у врага численное превосходство, — произнес он и выпил лекарство.
Веки генерала отяжелели. Он посмотрел на Кестрель. Хотел ли отец сказать что-то или просто взглянуть на нее? Увидел ли он, что хотел? Кестрель задержала дыхание в ожидании слова, хотя бы жеста.
Генерал закрыл глаза. Его лицо расслабилось, и он уснул. Кестрель вдруг поняла, что ни разу не видела, как спит ее отец. Почему-то именно эта мысль стала последней каплей. Кестрель заплакала.
— Все не так уж страшно, — ласково приободрил ее император, хотя врач и Верекс, судя по выражениям их лиц, не могли с ним согласиться. — Ну же, не надо слез. — Он протянул невестке платок.
Верекс отвернулся. Когда император ушел, лекарь обратился к Кестрель:
— Вам бы тоже уйти, госпожа.
— Нет.
Врач промолчал, пытаясь скрыть нетерпение и недовольство.
— Я не упаду в обморок, — добавила Кестрель, хотя сама не до конца себе верила.
— Я бы остался с тобой, если ты не против, — предложил Верекс.
Он произнес это неуверенно, но именно его слова решили дело. Лекарь принялся за работу. Пока он промывал рану, Верекс занимал Кестрель разговором. Он объяснил, для чего нужны различные инструменты, рассказал про обеззараживающий раствор.
— Раны живота довольно опасны, —
— Откуда ты знаешь?
— Иначе он был бы уже мертв, — ответил за Верекса доктор.
Это оказался длинный, глубокий порез. В глубине его виднелась розовая плоть и желтоватый жир. Врач обработал рану какой-то жидкостью, она зашипела, попав на кожу. Кровотечение возобновилось.
У Кестрель закружилась голова. Наверное, она все же упадет в обморок. Но потом Кестрель взглянула в лицо спящего отца. Кто будет оберегать его во сне, если ее не будет рядом? Кестрель заставила себя не закрывать глаза и твердо стоять на ногах.
— Такую глубокую рану не зашить, — пробормотал врач.
— Он сейчас заполнит порез влажной стерильной марлей, — пояснил Верекс. — Заживать будет медленно, изнутри. — Голос принца звучал спокойно и уверенно. Он сумел обратить пугающие слова врача в нечто обнадеживающее. — На самом деле так проще всего избежать заражения. Рану можно будет промывать ежедневно.
Лекарь недовольно покосился на Верекса:
— Если честно, я бы предпочел обойтись без ваших комментариев.
Но принц понимал, что Кестрель нужно слышать эти слова.
Когда врач закончил работу, вычистив рану и заполнив ее полосками марли, Кестрель подумала, что отец выглядит совсем непривычно. Его лицо, которое всегда казалось высеченным из мрамора, теперь смягчилось. Морщинки, веером расходившиеся из уголков глаз, напоминали тонкие белые шрамы. В темно-русых волосах еще не пробивалась седина. Отец был таким молодым, когда родилась Кестрель. Он и теперь еще не состарился, но в это мгновение отчего-то показался ей древним стариком.
Врач ушел, пообещав заглянуть позже. Верекс принес стул, чтобы Кестрель могла сесть возле постели отца. Потом к принцу вернулась его всегдашняя неловкость. Он ссутулился и спросил, не остаться ли ему. Кестрель покачала головой:
— Но… спасибо тебе. Ты мне очень помог.
Верекс удивленно улыбнулся. Кестрель подумала, что его, наверное, нечасто благодарят.
И вот она осталась наедине с отцом. Тот дышал медленно и ровно. Его рука лежала на кровати ладонью вверх, пальцы были слегка согнуты. Кестрель не помнила, когда в последний раз держала его за руку. Наверное, в глубоком детстве? Она помедлила, потом накрыла ладонь отца своей. Другой рукой Кестрель согнула его расслабленные пальцы и сплела их руки.
Ночью отец проснулся. Его приоткрытые глаза блеснули в тусклом свете едва теплившейся лампы. Потом он увидел Кестрель. Генерал не улыбнулся, но его губы шевельнулись, а пальцы сжали руку дочери.
— Отец. — Кестрель хотела сказать гораздо больше, но он на секунду прикрыл глаза, словно говоря: «Не нужно». Видимо, у генерала не хватало сил даже покачать головой.
— Иногда я забываю, что ты не воин, — мягко произнес он, намекая на то, как дочь встретила его во дворе.