Преступление века
Шрифт:
— Вы звали на помощь?
Отрицательно мотнув головой, девушка уставилась на загружаемые в раскрытое чрево скорой помощи носилки и лежащего на них милиционера. По щекам сызнова покатились крупные слезы.
— Не успела… — тихо пробормотала она, — в тот момент, когда бандит спрятался за мной, грубо обхватив за шею так, что нож оказался вот тут — возле уха…
Потерпевшая дотронулась указательным пальчиком до короткой, кровоточащей царапины сбоку шеи, и продолжила:
— Я и увидела сотрудника милиции. Он, видимо, и так все понял — быстро направился к нам,
— Кобуру, — подсказал будущий Эркюль Пуаро.
— Да… А парень — выхватил из-за пазухи какую-то штуковину, похожую на авторучку и…
— Ни эту ли? — вмешался в беседу пожилой следователь с седой шевелюрой, докуривший, наконец, сигарету.
Он держал в руке целлофановый пакетик, внутри которого покоился продолговатый, поблескивающий в свете автомобильных фар предмет, действительно, весьма смахивающий на дорогую, чернильную авторучку.
— Да-да, именно.
— Что же случилось дальше?
— Милиционер навел в нашу сторону пистолет и приказал грабителю бросить нож и отпустить меня. Тот же, ни слова не говоря, что-то покрутил на авторучке, наставил на вашего сотрудника и вдруг сильно щелкнул. Я и так была перепугана, а после резкого звука ноги окончательно подкосились. Остальное совсем не помню… Кажется, я упала, и сразу же грохнул ответный выстрел. Простите, все как в тумане…
Блюстители законности, поручив пострадавшую медсестре, направились к врачу скорой помощи, занявшему место в машине возле раненного патрульного служивого.
— Что скажете, док?
— Что скажу?.. Везунчик ваш сержант… — пробурчал высоколобый эскулап, сосредоточенно заполняя какую-то бумаженцию.
Сложив вдвое исписанный безобразным врачебным почерком бланк, он устало улыбнулся и объяснил:
— Пуля небольшого калибра пробила жетон, да и шинель с мундиром помогли ослабить ее энергию. В довершении — ребро, в котором она и застряла. Короче говоря, ранение неопасное — через недельку ваш герой будет на ногах.
И, закончив разговор, обратился к медицинской сестре:
— Галина Львовна, вас ждем-с!
— Хоть это — слава Богу, — буркнул Волчков, подходя следом за Севидовым к служебному УАЗику. — Ну что ж, мотивы, как впрочем, и картина всего преступления очевидны…
Но опытный сыщик не разделил скоропалительных выводов недавнего выпускника Московской академии права — мысли были заняты чем-то иным. Рассматривая сквозь целлофан вещдок, он обронил:
— Занятная, однако, вещица. Ты Алексей, видел когда-нибудь подобное?
— Вряд ли, Анатолий Михайлович. Если только в музее криминалистики…
— То-то и оно… Помнится, лет семь-восемь тому, накрыли мы одно налаженное производство похожих «канцелярских» принадлежностей.
— Действительно, непростая штучка… — заглядывая через его плечо, подтвердил юный коллега.
— Да уж… Начальная скорость пули этих «авторучек» невелика — ствол коротковат. Потому-то и повезло сержанту. Неужели мастер Блюм опять взялся за старое?..
— Кто-кто? — не понял не обремененный опытом стажер.
— Значился у нас такой фигурант… — задумчиво молвил
Осень укутала Петербург влажными, зябкими туманами. Дни сделались короткими и хмурыми, а серебристые ночи обжигали холодными ветрами с неприветливого, штормящего Финского залива. Утерявшие листву деревья, покачивая черными ветвями, навевали редким посетителям парков и скверов тоску и воспоминания об ушедшем тепле
Добрый возвращался домой на служебном Вольво. День выдался спокойным — ни звонков из Министерства, ни скучных совещаний. Ляжку полковника грела очередная порция долларов и все было бы в этой жизни замечательно, если бы… Если бы его дочь вкупе с мамочкой — Розой Ивановной не болтали лишнего. А болтали они, будучи по родословной торгашками — одна аж в шестом, а другая в пятом колене, чрезвычайно много…
Все началось около года назад, когда полковник получил немыслимое продвижение по службе — с должности начальника затрапезной подмосковной колонии скакнул на пост шефа Управления Исполнения Наказаний по Ленинградской области. Теплое местечко гарантировало генерал-лейтенантские погоны, уважение, бешенные связи, скорый и окончательный переезд в столицу.
Он быстро освоился в новом качестве. Не жалея государственных средств, перепланировал приемную с кабинетом; заменил трехлетнюю служебную Ауди на новенький Вольво; выбил через министерство прекрасную квартиру; приблизил одного из заместителей — ушлого пожилого полковника из тех, кто прочно сидит при любом начальстве, потому как обязанности исполняет добротно, да при этом выше прыгать не собирается. Приблизил и не пожалел. Вскоре благодарный за оказанное доверие подданный невзначай шепнул:
— Была, Андрей Яковлевич, при старом начальнике неприметная золотая жилка, позволяющая безбедно жить избранным…
— Знаю я все уловки… — самонадеянно парировал Добрый и перечислил, загибая жирные пальчики: — оформление заключенным платных отпусков из зон; представление документов на досрочное освобождение за неплохую мзду; левое производство… Будто я сам не занимался подобными фортелями в Подмосковье.
— Э-э… — загадочно улыбнулся плешивый клерк в погонах, — мелковато вы там плавали. Все выше перечисленное здесь имеется, но процветал тут бизнес и поприбыльнее…
— Выкладывай, — решительно скомандовал чиновник и следующие полчаса сидел с открытым ртом, слушая о том, что творилось при его предшественнике.
А творилось следующее. В одной из колоний был создан перевалочный пункт для налаженного канала поставки наркотиков из среднеазиатских стран третьего мира. Пользуясь недосягаемостью для обысков и прочих профилактических мероприятий спецслужб, местное руководство Минюста способствовало продвижению страшного зелья в Европу. Платили же наркодельцы за услуги отменно…