Преступная связь
Шрифт:
Как только они добрались до места назначения и вышли из машины, ветер со стороны канала освежил ее, взлохматил волосы, защекотал кожу.
— Значит, здесь вы и живете? — спросила Бесс, лишь бы что-нибудь сказать. Она так и не сумела заставить себя понять намек в словах Льюка, произнесенных во время поездки. Ей требовалось время, чтобы мозг заработал.
Льюк огляделся, словно удивленный ее вопросом, охватывая взглядом тихую, обсаженную деревьями улицу, величественный белый особняк, выходящий фасадом на канал Регента, магнолии в цвету, ивы, грациозно склонившиеся над водой, черных лебедей и пестрые лодки. Он пожал плечами.
— Малая
Он позволил недоконченной фразе повиснуть в воздухе, словно на мгновение его вкусы утратили всякое значение. Пока он вел Бесс к входу с портиком, она мысленно завершила фразу словом Тоскана — словом, которое немедленно вызвало в ее воображении деревушки на поросших кипарисами холмах, оливковые рощи, спускающиеся террасами, исчезающие в раскаленной, дрожащей голубой дымке, скалистые горные вершины, откуда теплый ветер приносил ароматы тысячи трав.
Неожиданно Бесс захотелось плакать. Она так много знала об этом непростом человеке — и вместе с тем знала слишком мало. Почти ничего. — К счастью, у моей экономки сегодня выходной. Нашему уединению никто не помешает, — сообщил он, открывая парадную дверь. Без слов он провел Бесс через внушительных размеров холл, толкнул дверь и отступил, пропуская Бесс вперед.
Бесс вздрогнула. Когда речь шла об уединении с этим человеком, у нее перехватывало горло. Она с трепетом оглядела комнату. Обставленная со сдержанной элегантностью, она имела массивные балконные двери, выходящие на террасу, откуда открывался вид на тщательно ухоженную лужайку, которую в свою очередь окружали высокие деревья.
Тихое, уединенное место. Бесс еще раз непроизвольно содрогнулась, наблюдая, как Льюк беспокойно прошагал по блестящему паркету, задел ногой бесценный на вид ковер, ослабил темно-синий шелковый галстук одной рукой и открыл балкон другой.
— Выходи на солнце, — кратко скомандовал он, стряхнул с плеч пиджак, небрежно бросил его вместе с галстуком на спинку стула, а затем протянул руку Бесс.
Бесс не обратила на нее внимания. С болезненно бьющимся сердцем она настойчиво спросила:
— Вы сказали правду? Вы действительно не женитесь на моей сестре?
— Выходи, — повторил он, но на этот раз в его глазах мелькнула улыбка. — Странные мысли приходят тебе в голову.
Он вышел на террасу. Бесс последовала за ним как на незримой привязи. Неужели он солгал? А может, нет? Но какой смысл лгать, если истина станет общеизвестной через несколько недель?
— Почему я должен жениться на Хэлен? Следует признать, она — красивое существо, блестящая компания, но такой путь я уже однажды выбирал и не имею ни малейшего намерения следовать по нему вновь. Сядем?
Несколько шезлонгов с мягкой обивкой окружили низкий стол в дальнем конце веранды. Направляясь туда, Бесс заметила пышно цветущие герани в белых каменных вазонах. Вероятно, сильный, пряный запах цветов вызвал головокружение, или же это просто растерянность, внезапное избавление от чувства вины, неожиданная надежда…
Бесс отогнала непрошеные мысли.
— Все знают, что вы с Хэлен через месяц поженитесь, — глухо произнесла она, желая вновь услышать возражение
— Назови хоть одного человека, — потребовал он, усаживаясь рядом с Бесс. Легкая улыбка играла на его губах, блеск в глазах становился убийственным.
Нет, никто не говорил Бесс об этом, не упоминал ни единым словом — впрочем, Джессика сказала, что приготовления ведутся в строжайшем секрете.
— Хэлен никогда еще не привозила домой своих приятелей и не знакомила их с родными, — попыталась оправдаться Бесс. — А тем более не приглашала их погостить на весь уик-энд. — Именно поэтому в голове Джессики возник звон свадебных колоколов. — И потом, она не работает. Если не считать пару поездок в Лондон и короткого путешествия в Италию, Хэлен живет дома после того, как вы провели с ней уик-энд. А это неслыханно! С тех пор как Хэлен подписала первый контракт, свою карьеру она ценила превыше всего. Заставить ее отдохнуть, сделать передышку было невозможно. Но прошло уже несколько недель…
— И благодаря этому неубедительному доказательству ты решила, что ей предстоит стать второй миссис Льюк Ваккари? — насмешливо осведомился он с таким видом, словно подобное предложение звучало донельзя нелепо. Но Бесс оказалась на высоте:
— Вы же сами говорили, что она занята выбором свадебного платья. Я слышала, как она спрашивала у вас, не будет ли слишком много двенадцати подружек невесты. Вы ответили, что не возражаете — в конце концов, это праздник Хэлен. Только вчера вечером я разговаривала с мамой — она рассказала мне, как заняты они с Хэлен заказом цветов, составлением списка приглашенных и тому подобными делами.
Как он может отрицать факты? Бесс закрыла лицо ладонями. Что с ней стряслось? Как ее угораздило влюбиться в человека, который оказался не только неразборчивым, но и беспринципным лгуном? Бесс думала, что она знает саму себя, но, как выяснилось, она ошиблась.
— Бедняжка! — Бесс почувствовала, как Льюк взял ее за руки и поднял с шезлонга. — Теперь я понимаю, почему возникло это недоразумение. Должно быть, тебя мучают угрызения совести, ведь ты занималась любовью с человеком, который, как ты была убеждена, женится на твоей сестре! Каким негодяем, наверное, я выглядел в твоих глазах!
В голосе Льюка Бесс услышала мягкое сожаление. Оно казалось таким искренним, что Бесс изумилась и не сопротивлялась, когда Льюк посадил ее обратно. Он присел перед ней на стол, и Бесс с трудом отвела взгляд от теплых глаз, начиная таять изнутри, желая поверить каждому его слову, но не в силах допустить такую глупость.
— Надо разобраться с этой ошибкой до конца, чтобы ты успокоилась, прежде чем мы двинемся дальше, — заявил Льюк, и Бесс не хватило времени понять, что он хотел сказать этими словами, поскольку он начал объяснять: — Что касается моих отношений с Хэлен, это самое обычное дело. Мы познакомились на презентации. Моя компания финансировала разработку проекта, а Хэлен присутствовала там как лицо, играющее важную роль в рекламной кампании. И, поскольку ей предстояло находиться на переднем плане, она была совершенно очаровательной и неотразимой, какой может казаться, если захочет. Не надо… — Он поднял руку, чтобы прогнать морщинку резкого недовольства, — появившуюся на переносице Бесс. В тягучем, как мед, голосе Льюка прорезалось раздражение: — Господи, как ты невинна! Настолько, что твоя невинность ранит.