Преступники
Шрифт:
Он разбежался и, оттолкнувшись от берега, бросился в реку. Холод ощущался какое-то мгновение. Баулин заработал руками и ногами во всю мочь, не поднимая лица из воды. До противоположного берега ему хватило всего нескольких вдохов. Коснувшись рукой земли, тут же повернул обратно. Широко раскрыв глаза, он смотрел на дно. Его всегда манил подводный мир. В этом зеленовато-аквамариновом царстве проплывали стайки полупрозрачных мальков, мелькали золотые и серебряные маленькие торпеды — карасики, окуньки, красноперки. Наблюдая их жизнь, Евгений Тимурович подумал, что человека всегда
Баулин протянул руку к группе мальков, которые, как по команде, отскочили в сторону, не теряя, однако, своего строя. И вдруг сюда, в голубую безмолвную сферу, донеслись слова: «Он там…» Евгений Тимурович мгновенно вынырнул на поверхность.
Баулин оглянулся. Как будто никого. А скорее всего он не видел говорившего из-за тумана.
Он до рези в глазах всматривался в лесок.
Именно оттуда долетали голоса. Теперь он уже явственно различал два — мужской и женский. Женский принадлежал Кленовой, в этом Баулин был уверен. А вот чей мужской…
Кленова о чем-то говорила с мужчиной, но Баулин не мог разобрать всех слов. А речь шла явно о нем. Говорившие хихикали, в их тоне были слышны язвительные нотки.
Вдруг от куста отделилась фигура в светлых брюках и рубашке. Это был… Рогожин.
«Значит, он специально остановился в этом месте, — подумал Баулин. — Но откуда он знает Кленову?»
Пациентка клиники стояла как раз возле той березы, где главврач оставил вещи и велосипед.
Баулин сделал несколько взмахов против течения и снова посмотрел на берег. Теперь рядом с Кленовой ему почудилась еще одна женщина. Его как током ударило: это была его бывшая больная Гридасова.
Безотчетный страх овладевал им. Он оглянулся на противоположный берег. Может быть, доплыть до него и вернуться домой кружным путем? В одних плавках?.. Пешком?.. Да и хватит ли теперь сил доплыть? Они явно были на исходе.
Несколькими сильными взмахами он достиг берега. Встал, тяжело дыша. Прислушался. Голоса стихли. Видимо, ушли…
Евгений Тимурович еле унял дрожь, сотрясавшую тело. Не мог понять, от чего это — от холодной воды или нервного потрясения?
Со стороны дороги послышался шум отъезжающей машины.
«Уехали», — с облегчением констатировал Баулин.
Он бегом добрался до своей березы, быстро оделся. Посмотрел на часы (золотые, водонепроницаемые, они все время были на руке): надо было спешить.
Но только профессор взялся за руль велосипеда, как из-за кустов снова появилась Кленова.
— Вы… Вы еще здесь? — возмущенно произнес Баулин.
— Женечка, я ведь жду тебя, — пролепетала больная, протягивая руки к Баулину.
«Почему же Рогожин оставил ее здесь? — мелькнуло в голове профессора. — А может, это не он был?»
— Пойдемте к дороге, — решительно предложил он.
Кленова послушно двинулась вперед.
«Отвезти ее в больницу, что ли?» — размышлял Баулин.
На дороге показался грузовик. Профессор остановил его и попросил шофера довезти Кленову до клиники.
Больная без слов села рядом с водителем. Машина уехала.
Баулин вскочил на велосипед и поспешил домой.
Каждый
Первым выступил заместитель главврача, доктор медицинских наук Рудик и заговорил о том, что лаборатории перегружены, задерживают анализы, что пора бы этот вопрос решить.
— Новое оборудование скоро поступит, — ответил ему Баулин. — Самое большее через месяц наши возможности увеличатся вдвое.
Затем шло сообщение крайне неприятное — умер больной с циррозом печени. Евгений Тимурович сам лично смотрел его в субботу, перед тем как покинуть клинику. Печень выпирала из-под ребер, белки глаз были желтые. Анализы говорили о том, что больному оставалось жить считанные часы. Продержался сутки…
— Он поступил к нам уже безнадежным, — сказала лечащий врач, и Баулин почувствовал, что это был укор ему.
— В дальнейшем вы что предлагаете? — спросил он у врача.
Та пожала плечами и хмуро произнесла:
— В данном случае я была против госпитализации… И вот результат.
— Мы и впредь будем брать таких больных, — твердо сказал главврач, нажимая на слово «будем», — Запомните: к нам часто обращаются с последней надеждой. Когда все способы и методы лечения уже испробованы и не дали результатов… Если вы боитесь ответственности, то подумайте, правильно ли вы выбрали профессию…
Воцарилась гробовая тишина. Так резко Баулин никогда раньше не позволял себе выражаться. Да и сам он понял, что перегнул палку.
«Это все происшествие у Лавутки», — мрачно подумал Евгений Тимурович.
Затем выступил Анатолий Петрович Голощапов, заведующий лабораторией медицинского института, на базе которого и существовала экспериментальная березкинская клиника. Голощапов вел в клинике с десяток больных, применяя для их лечения продукты пчеловодства.
— Я хочу сказать несколько слов о результатах применения драже с пчелиным маточным молочком. Теперь уже можно утверждать, что оно отлично влияет на состояние больных при физической усталости, астении, нервной утомленности. Замечено, что оно дает прекрасные результаты в период выздоровления после тяжелых, острых заболеваний.
— Что ж, надо применять этот препарат шире, — заметил Баулин.
Голощапов сел. Встал заведующий кардиологическим отделением Яковлев.
— По вашей рекомендации, Евгений Тимурович, — обратился он к профессору, — мы составили программу сбалансированного пищевого режима для больных отделения при помощи компьютера в вычислительном центре «Интеграла». Результаты пока обнадеживающие. У семидесяти процентов наших больных с сердечными заболеваниями уже улучшилось состояние… Кстати, это приближается к выводам, о которых пишут французские специалисты-диетологи. Нам есть что противопоставить противникам лечебного голодания. Факты, как говорится, вещь упрямая.