Претендент на престол
Шрифт:
«Ого, – подумал Кирк, когда они зашли в отсек технического обслуживания корабля, – не планирует ли он капризничать на дне рождения?»
Приглашения, которые капитан разослал с программой торжества, уже появились во всех каютах на экранах компьютеров, кроме каюты доктора. Блюда, заказанные Кирком, были специально запрограммированы, чтобы никто не смог заранее узнать меню праздничного ужина. Отменить вечеринку, которая должна стать большим сюрпризом, только потому, что сам виновник торжества не хотел принимать участия в ней?
Конечно, нет. Если Маккой захочет испортить
После всех приготовлений и ожиданий Кирк уже не мог отказаться от намеченного торжества. Однако чувство неуверенности не оставляло его. Нужно было поделиться своими сомнениями с кем-нибудь. Главный инженер Скотт Монтгомери успокоил его:
– Поместить Маккоя в комнату с женщинами, с большим количеством выпивки, с хорошей закуской. Немного музыки, – сказал Скотт, – и он избавится от всего, что когда-либо мучило его.
Ровно в восемь часов Кирк дал сигнал общего сбора. По двое и по трое члены экипажа направлялись в большую гостиную на седьмой палубе. Оставалось самое трудное – убедить Маккоя перестать разглядывать свои седины и пойти на праздник.
– Пошли, Боунз, – сказал Кирк доктору, который уже улегся на койку.
– Позволь мне побыть в темноте. Может, я перестану стареть, – вздохнул Маккой. – Если бы у меня были листья, я бы подвергался фотосинтезу.
– Ты доктор, а не растение, – заключил Кирк и, схватив доктора за руку, заставил его встать с постели. – Ну, давай. У меня нет никакого желания нести тебя.
– Нести куда?
– В гостиную.
Маккой попытался снова улечься, но Кирк удержал его за руку.
– Ох, оставь меня, Джеймс. Что я буду делать в гостиной в таком состоянии?
– Избавляться от него, вот что. Я предлагаю заняться тебе твоим любимым занятием – дразнить Спока, пока мы играем с ним в шахматы.
– Как все это тяжело, – сказал Маккой, после чего поднялся и побрел за Кирком.
Пасмурное настроение доктора делало экскурсию на седьмую палубу ненамного приятней, чем на эшафот. Кирк едва сдержал себя, чтобы не вернуться. Когда капитан и доктор достигли гостиной, и двери плавно открылись, они обнаружили совершенно темную комнату. Джеймс подтолкнул своего друга вперед, и свет внезапно зажегся, переливаясь красными, синими, желтыми оттенками. Маккой от неожиданности подпрыгнул и приземлился прямо на ногу Кирка. Почти все члены экипажа находились в гостиной. «С днем рождения, Маккой!» – поздравления, радостные праздничные лица не оставляли сомнений в том, что виновником всего происходящего был доктор Маккой. Капитан Кирк посмотрел на него, готовясь к самому худшему. Маккой был шокирован. Остекленевшим взглядом смотрел он на происходящее вокруг него.
Когда
– Ну, Джеймс, я еще до тебя доберусь, – сказал доктор и поднял свой бокал.
Кирк засмеялся и поднял свой. «Все прошло благополучно», – подумал он и вдруг обнаружил, что стоит рядом с главным инженером.
– Думаю, ты был прав, Скотти, – сказал капитан.
– Ну, я же не только в двигателях разбираюсь, сэр, – сказал Скотт и наморщил лоб, словно демонстрируя свои умственные способности. – Единственная проблема, которую я вижу, – это то, что доктор будет хотеть подобного каждый раз, когда почувствует приближение старости. Давайте задумаемся над этим, сэр… Я чувствую, что сам немного старею.
Члены экипажа столпились у длинных столов, сервированных тортами, закусками. Особенно привлекали внимание напитки. Первые подносы с яствами были уничтожены в одно мгновение. Чехов печально ткнул вилкой в оставшийся микроскопический кусочек торта, в то время как доктор Кристина Чэпел и лейтенанты Ухура и Зулу взялись за нечто клинообразное, слишком большое для их тарелок.
– М-м-м, – промурлыкала Ухура, – я и не знала, что робот может печь такие вкусные торты.
– Не мог, – сказала Кристин, – пока я немного не изменила его программу.
Все засмеялись, кроме Чехова. Зулу слегка подтолкнул его локтем и спросил:
– Что с тобой?
– Где твое веселое настроение? – задала вопрос и Ухура.
– Мне кажется, что это и есть его веселое настроение, – улыбаясь, сказал Зулу. – Ты что, не знаешь этих угрюмых русских? – он, словно нечаянно, положил большой кусок торта на тарелку угрюмого офицера службы безопасности.
Чехов быстро вывернул кусок назад на поднос и объяснил:
– Это калории.
– Ты все еще взрослый ребенок, – сказал Зулу. – С каких это пор русские боятся есть жирную пищу?
– С тех пор, как почувствовали, что набирают в весе.
– Где? В пальцах?
Чехов усмехнулся:
– Скорее всего, в пальцах.
– Кристин, – не успокаивался Зулу, – неужели у него действительно десять фунтов лишнего веса?
Та с нескрываемым удовольствием поглощала бутерброды.
– Когда мы стареем, – аппетитно откусывая очередной кусок, выговорила она, – обмен веществ изменяется. Ты набираешь вес гораздо быстрее, чем в молодости.
Она снова откусила и, жуя, добавила:
– Чехов, вам же нет и двадцати двух.
Тот угрюмо посмотрел на свои ботинки и пробормотал:
– Не напоминайте мне.
Бодрый шум и топот вечеринки обещал длиться целый день. Маккой настоял, чтобы даже дежурные смены участвовали в празднике. Кирк уже собирался возвращаться на капитанский мостик, когда корабль неожиданно дрогнул. Это было едва ощутимое дрожание, которое из всех присутствующих могли заметить только Кирк и Скотт. Так и произошло. Уже через минуту они вместе направились к коммутатору. В этот же момент ровный голос офицера Спока послышался из усилителя: