Претендент
Шрифт:
Подтверждая его мысли завыла сирена, под потолком закрутились маячки, оповещая о серьёзных повреждениях корпуса. По мониторам побежали строчки отчётов. Седьмая палуба — угроза декомпрессии, шестая — повреждение наружной обшивки, пожар на восьмой палубе, на четвертой заклинил механизм гермодверей, на пятой — артиллерийской — обрыв цепи малого элеватора.
В надежде на чудо вице-адмирал сдвинул ползунок, зелёный столбец побежал к верхней планке шкалы, датчики уровня напряжённости защитного поля показали «максимум». Звёзды резво поплыли по экранам, а вместе
Вице-адмирал щёлкнул переключателем.
— Сеймур, как вы там?
— Всё в порядке, сэр, — раздался в рубке бодрый голос помощника, — сейчас погрузим в лоток последний снаряд и готово. Сколько осталось перехватчиков?
— Восемь, а что?
— Да так, ничего. У нас всего шесть выстрелов, на перезарядку времени не хватит, — обрисовал ситуацию старпом.
— Ерунда, их пукалки нам не страшны, Пирс запустил вспомогательные движки, так что перезаряжайтесь спокойно, если потребуется. Приказываю открыть огонь по готовности.
— Есть открыть огонь по готовности!
Гулко заговорило кормовое орудие триста пятого калибра. Перехватчики бросились врассыпную, но самонаводящиеся снаряды находили их по тепловому следу двигателей. Одна за другой яркие вспышки озарили космос, обозначая места гибели стервятников.
Внезапно динамики в рубке заговорили голосом штурмана:
— Сэр, справа по борту приближается группа виверов.
— Какой ответ на запрос системы «свой-чужой»? — поинтересовался вице-адмирал.
— Ответ положительный, сэр. Это корабли АБН.
— Ну, наконец-то, — облегчённо выдохнул Йокогиро. — Свои подоспели, не пропадём.
42
Кунц пришёл в себя, откатился к стене и, опираясь на неё, осторожно встал. Сжал рукой раскалывающуюся голову и свалился, не удержавшись на ногах при резком манёвре. Падая, он краем глаза заметил подлетающие виверы и закричал:
— Ганс! Ганс! Летим отсюда по… Остаток фразы заглушила барабанная дробь осколков близко взорвавшегося перехватчика.
— Я не трус, и путу питса пока мой корапль не покипать! Ганс безумно захохотал, резко дернул штурвал и бросил машину в самую гущу схватки.
Дик оглянулся по сторонам, взгляд упал на сковородку, закатившуюся под нижнее вентиляционное отверстие вычислительного блока. Быстро перебирая руками и ногами, на четвереньках подполз к железному ящику, выдернул из-под него оружие и со всей силы обрушил на затылок обезумевшего пилота.
Ганс уронил голову на грудь, оставшийся без управления перехватчик помчался к дредноуту. Дик с трудом разжал скованные пальцы пилота, скинул бесчувственное тело на пол, сел в кресло и потянул штурвал на себя.
Перехватчик задрал нос, пронёсся мимо огромного судна, едва не пронзив призрачное мерцание защитного поля. Возле дредноута всё ещё кувыркались ракетные ловушки, Дик дёрнул штурвал, уходя от столкновения со спайкой старых гильз. Левая плоскость чиркнула по
Кунц выровнял машину, увеличил тягу двигателей. Сердце отчаянно билось, пот градом катился по лицу, разъедал ссадины, щипал глаза. Страх получить прощальный гостинец от артиллеристов дредноута гнал вперёд. Дик не успокоился, пока не скрылся в поясе астероидов, да и там его поджилки ещё долго тряслись, а дыхание хрипло вырывалось из перекошенного рта.
Вице-адмирал недолго радовался подкреплению и виду улепётывающих налётчиков. Пространство перед «Тирпицем» всколыхнулось, из центра деформации проступили призрачные контуры боевых кораблей. Через считанные секунды они обрели материальность и сразу нанесли массированный удар.
Мощные лазерные пушки легко пробили защитное поле. Из восьми радиолокационных антенн три разлетелись на осколки, у четвёртой «тарелки» взрывом вышибло огромный кусок, он подчистую срезал стволы «эрликонов» и вонзился в поворотное основание орудийной башни.
В тот же миг изображение той части космоса, что простиралась за кормой дредноута, пропало с обзорной панели дредноута. Вместо него по экранам побежала чёрно-белая рябь. Сарасота в бессильной злобе сжал кулаки, разразился проклятиями в адрес неизвестно откуда появившихся броненосцев.
Корветы под огневым прикрытием крейсеров разошлись правильным полукругом, коршунами накинулись на подоспевшие виверы. Противники сошлись в ближнем бою, закрутились в опасной карусели, щедро сыпая цветными залпами.
Сорванные детали обшивки, куски срезанных плоскостей, сбитые пилоны и части вооружения летали вокруг бившихся насмерть кораблей. Стремительные, армированные композитной бронёй, лучше вооруженные виверы поочерёдно уничтожали менее манёвренные и слабо защищённые корветы.
Потеряв из виду корабли мятежников, Сеймур и Альберт переключились на боевое сопровождение каравана. Блестящие тушки огромных снарядов сильно сократили дерзкую свору, чем изрядно помогли подкреплению.
После победы над корветами, отважные виверы бросились на помощь «Тирпицу». Гордое судно бесславно погибало под натиском врага, не в состоянии дать достойный отпор. Пользуясь беспомощностью дредноута, крейсеры безнаказанно молотили по палубным надстройкам, добивая корабль.
Ян Бздышек ещё никогда не управлял судном в подпространственном тоннеле. Вопреки ожиданиям, он физически не ощутил момент перехода. Просто в какой-то миг звёзды превратились в прямые линии, а потом чёрно-белое однообразие космоса сменилось цветными закрученными сполохами. Буйное изобилие красок расплескалось по обзорной панели. Меняя интенсивность свечения, оно периодически заполняло пространство рубки радужными бликами.
— Здорово! Я никогда не видел подобной красоты! — восторженно закричал Бздышек, повернувшись к капитану.