Превентивный удар
Шрифт:
Глава 11
Через силу поев, Акутин заторопился в свою хижину.
– Что-то, Гена, на тебе лица нет? – настороженно глядя ему в глаза, заметил Нескромных.
– Выспаться надо, – уклончиво ответил Акутин. – Сам же сказал – завтра тяжелый день.
– Пусть идет, – поддержал его Серенко. – Не видишь, волнуется человек. А ты успокойся, – подбодрил он Акутина и перешел на вкрадчивый шепот: – Все нормально. До дороги доберемся, они еще знать не будут, что мы ушли. Там, бог даст, разживемся и транспортом.
На непослушных ногах Акутин вышел на улицу. Вторые сутки не прекращался сильный дождь. Несмотря
Геннадий Леонидович посмотрел в сторону хижины, где жил помощник Оскара Лопеса. Из-за темноты и ливня был виден лишь бледный квадрат окошка. Вздохнув, Акутин направился к себе. Нужно было дождаться, когда коллеги разойдутся и улягутся спать.
Завтра собирались осуществить побег. Разработанный план, в отличие от предыдущих, не был утопичен. Нескромных, взявший на себя обязанности руководителя, отклонил предложения о создании разного рода мин, считая это напрасной тратой времени. Он был уверен, что в этом случае их приготовления будут быстро замечены. Не имея навыков подобной работы, они могут даже своим поведением навести на себя подозрение. Было решено с утра, по прибытии в район лаборатории, разоружить сторожа. Автомата Калашникова и мачете, которое подросток постоянно носил с собой, будет достаточно, чтобы по дороге добыть пищу, а при случае – завладеть автомобилем. Убивать никто из химиков не умел и не собирался. Несколько дней подряд Серенко производил расчеты относительно расстояния до дороги, от которой грузы везлись на лошадях. Извозчики делали за день два рейса. Получалось, что им потребуется пройти где-то около двенадцати километров.
До обеда их не хватятся. Плюс два часа на организацию поисков и погони. В результате к этому времени они будут уже далеко. Нескромных учел, что, в отличие от колумбийцев, использующих для подвоза достаточно широкую тропу, им придется идти лесом. Дальше планировалось найти транспорт и добраться до любого населенного пункта, где есть военные. Полагаясь на знание Серенко испанского, они надеялись легко объяснить свое положение.
Проблема заключалась лишь в том, что никто не имел не малейшего понятия, как далеко они находятся от городов. Узнав, что водовод тянут с притока Какеты, Серенко, хорошо разбиравшийся в географии, высказал предположение, что до Флоренсии, которая была перевалочным пунктом для него и Нескромных, около трехсот километров.
Сегодня ночью они подготовят гораздо больше воды, чем обычно брали на работу, и спрячут в одежде ножи, которые использовали в хозяйстве.
Не зажигая свечи, Акутин улегся поверх покрывала и долго лежал, прислушиваясь к шуму дождя.
«Наверняка, если я не скажу об этом колумбийцам, нас в лесу сожрут звери либо мы заблудимся и умрем, – утешал он себя, пытаясь найти оправдание предательству. – Кроме зверей и голода в окрестностях много бандитов. В лучшем случае они сделают нас рабами на своих плантациях коки, в худшем – вернут обратно. Тогда уже точно Матурана распорядится поселить нас в ямах. Перед этим будут бить. Может, даже убьют кого-то для устрашения. А вдруг этим человеком окажусь я?! Нет, Нескромных не имеет права распоряжаться моей жизнью. Он решился со своими дружками на побег, потому что у них есть будущее. Они чисты перед законом, их ждут семьи и работа. А что ждет меня? Даже если удастся отмазаться от соучастия в убийстве Свергуна, кому я нужен, жалкий лаборантишка? А здесь? Надо только завоевать доверие! И можно стать таким же, как Оскар».
Он закрыл глаза
Перебежав к хижине Андреса, прислушался. Из-за фанерной двери раздавался легкий женский смех и быстрая речь. Немея от страха, Акутин осторожно постучал. Смех стих. Послышались шаги, и двери распахнулись. Андрес стоял по пояс раздетый, держа в правой руке пистолет.
– Надо поговорить, – громким шепотом выпалил Акутин. – Это очень важно, – добавил он, заметив в глазах переводчика досаду.
Вздохнув, тот обернулся и что-то сказал. Послышалась возня, и через минуту мимо Акутина прошмыгнула невысокая колумбийка, обдав запахом пота. В юбке и рубашке, к груди она прижимала резиновые сапоги. Волосы были растрепаны.
– Проходи, – Андрес посторонился. – Как ты умудрился пройти ко мне незамеченным?
– Сильный дождь и темно, – Акутин вытер рукой с лица воду. – В двух шагах ничего не видно.
– Непорядок, – нахмурился колумбиец. – Так о чем ты желаешь поговорить?
– Наши завтра хотят совершить побег, – с опаской покосившись на двери, быстро зашептал Акутин. – Они собираются напасть на мальчишку, который нас охраняет, и отобрать автомат. Потом, связанного, спрятать в яму, где монтируют миксер.
– Хорошо, – Андрес испытующе посмотрел на Геннадия. – А куда они пойдут?
– Вдоль тропы до дороги, – Акутин выдержал паузу, наблюдая за реакцией колумбийца. – Там хотят найти машину.
– Это невозможно, – переводчик повеселел. – Все, кто ездит по этой дороге, работают на нас.
– Ну и что? – удивился Акутин. – Убьют и уедут…
– Хорошо, – Андрес похлопал его по плечу. – Мы позаботимся о том, чтобы этого не случилось. Пока иди.
– Я бы хотел узнать у вас… – Акутин замялся.
– Ну, говори! – подбодрил его Андрес.
– Та женщина, – он часто заморгал глазами. – Ирина. Я могу ее увидеть?
– Зачем? – и без того узкие глаза колумбийца превратились в щели. – Любишь?
Вместо ответа Акутин часто закивал головой.
Андрес криво усмехнулся и почесал затылок. Пройдя к столу, на котором стояла бутылка с какой-то жидкостью, он плеснул из нее в похожую на пиалу чашку:
– Выпей.
Акутин подчинился. Это был очень крепкий напиток, от которого перехватило дыхание. Андрес протянул ему вытянутый желтого цвета плод.
– Кушай.
– Я хочу быть с вами на равных, а не пленником, – отказавшись от угощения и отдышавшись, выпалил Акутин. – Меня никто не тащил сюда насильно. Я сам приехал.
– Разве ты плохо живешь? – удивился Андрес. – Если хочешь, мы дадим тебе женщину.
– Я не хочу женщину, – Акутин почувствовал, как от выпитого по телу разлилось тепло. – Дайте мне возможность видеться с Ириной, и я сверну горы.
– А она этого хочет? – Андрес смотрел на него насмешливо.
– Уверен, – кивнул головой Геннадий.