Превозмоганец-прогрессор. Книга 7
Шрифт:
Пружина, тросик и прочие металлические части и детали также делались из булатной стали.
Мастера догадались к образцу арбалета приложить и пару болтов.
Попаданец взвёл арбалет достаточно легко – адептки справятся, – наложил снаряд и присмотрел в качестве цели шкаф, в котором хранились кувшины с вином и стеклянная посуда.
– Во дворе испытать не дотерпишь? – засмеялась Тания, вернувшись на кровать и разлегшись нагишом поверх одеяла. – Впрочем, мне и самой интересно, а выходить отсюда не хочу сегодня даже на ужин. Закажем еду
Вместо ответа попаданец нажал на крюк и почувствовал сильную отдачу, когда болт устремился в цель.
– Пожалуй, обитый кожей деревянный щит на вылет не преодолеет, – сообщил он, подойдя к шкафу и осматривая толстую дубовую дверцу, в которой застрял снаряд, выступая на длину наконечника. – А вот доспехи легко. Ужин? Конечно, здесь поедим. Да, – через окно Игорь увидел столб для наказаний, – это что за тело там висит? Глаз режет прямо с утра, с самого моего приезда.
– Где? – потянулась графиня и перевернулась с бока на спину.
– Где, где. У столба.
– А, видела. Не знаю, – хмыкнула Тания. – Гештик! – громко позвала она своего старого раба, который у неё служил заодно и наушником, собиравшим в замке сплетни обо всех без разбора – мальчишка ли это золотарь, или барон Эр Гольнер, – чтобы сообщать хозяйке. – Что там за придурок у нас выпорот?
Гештик, появившийся, как обычно, мгновенно, нахмурился, посмотрел на войлочные ботики, похожие на валенки, у которых срезали голенища, на пару секунд задумался и посветлел лицом.
– Так это Ульц, – доложил он, – один из истопников. Мална, кладовщица, бывшая теперь, забыла один из погребков запереть. Ульц это случайно обнаружил и решил попробовать, что господа пьют…
– Никак не получается? – иронично поинтересовалась Тания у мужа, тщетно пытавшегося извлечь из двери болт. – Оставь. Кузнец вынет. А лучше сразу мебельщика позвать. Всё равно дверь теперь менять, если ты, конечно, не хочешь продолжить свои упражнения. Гештик, ты чего замолчал? – вновь посмотрела она на раба.
– Так ведь, а, ну да. В общем, негодяя только утром обнаружили. Даже мычать не мог. Но, главное, заблевал, извини, хозяйка, там всё. Госпожа Дигия была в ярости. Велела пороть, пока чувств не лишится, и оставить у столба до ночи, а Малну велела на цепи в подземелье три дня держать, а потом в посудомойки перевести. Навсегда.
Тания, знавшая про жалостливость своего мужа, поинтересовалась у него:
– Прикажешь отменить распоряжение управляющей?
Ещё бы год назад Игорь так и сделал, сегодня же попаданец не захотел принижать авторитет Дигии и помотал головой.
Болт у него так и не получилось вытащить руками. Нужны были кусачки или плоскогубцы, но не станет же граф Приарский бегать по своему замку в поиске инструмента? Пришлось принять предложение супруги.
– Хозяйка, – подал голос Гештик. – Одевай всё же эти ботики, – показал он принесённые полуваленки. – По замку в них намного удобнее ходить, чем в кожаных.
– Утомил ты меня уже с ними. Правда, надоел, – нахмурилась
Доверчивый старик быстро подошёл и протянул войлочное убожество, чтобы тут же уклониться сперва от одного ботика, полетевшего в него, затем от другого.
Несмотря на большой возраст, выполнение удачных уклонов для слуги не составило никакого труда. Для своего старого няня Тания никогда не жалела лечения. Два-три раза в восьмушку он магически поправлял здоровье. Не всякому барону такое доступно, не говоря уж про лэнов. О простолюдинах и речи нет. Подавляющее их большинство не имело ни единого шанса хотя бы раз в жизни испытать действие целительского заклинания.
За дверью послышался топот ног, и кто-то громко сообщил:
– Граф, графиня, там прибыла правительница Гирфеля.
– Почему-то я не сомневалась, что она тебя – как ты иногда говоришь? – за версту чует, – засмеялась Тания. – Давай одеваться. Ужин в постели отменяется. Гештик, скажи секретарю, пусть он доложит герцогине Латане, что мы вскоре выйдем.
Глава 4
Встреча с правительницей и примкнувшими к ней графом Лоймом, комиссаром стражи Дильяном и Парном Куликом, бывшим пелонским вором, ставшим благодаря Хаосу, сведшему его путь с гостем из другого мира, не просто дворянином, а одним из высших сановников королевства (Игорь вообще резко изменил в лучшую сторону жизни тех, кто связал с ним свою судьбу), прошла радостно, бурно, но как-то бестолково.
Говорили обо всём подряд. Графу Приарскому пришлось повторно рассказывать о результатах своей поездки в Вар. Лойм доложил маршалу о выдвинувшихся на север герцогства двух кавалерийских полках, вставших лагерем на стыке границ Кленского, Моснорского и Варского графств, как им и было предписано.
Парн порадовал, что названная в честь землянина новорожденная Игорина хорошо питается и ночами крепко спит, а также сообщил, что Эмиля готова вернуться к работе во дворце, да герцогиня не разрешает. И опять бывший вор прозрачно намекнул о своей готовности отправиться в Пелон, чтобы отомстить Добряку за ту боль и унижение, которые пришлось пережить Эмили, и закрыть уже эту страницу своей и супругиной жизней.
Бывший боцман сокрушённо сообщил, что хоть страже и тайной службе герцогства удалось вычислить подстрекателей бунта черни, состоявшегося в конце зимы, негодяи – а ими оказались двое представителей верхушки гильдии торговцев шерстью и тканями, желавших под шумок переделить складские территории в южной части порта – давно сбежали на корабле в Йенк-Утисс, едва только почувствовав, как кольцо поиска сжимается вокруг их шей.
Латана поведала вкратце о предложениях своего брата, который через шеродский портал прислал к ней их общего троюродного племянника со свитком, заполненным множеством строк лжи, лести, скрытых угроз и напоминанием о том, что они оба одной крови.