Превращение
Шрифт:
— А правда, что московских Смотрителей
больше не существует? — бросил уже нам в спину вопрос Игнат.
— Правда, что у твоего отца на кухне кофе убегает и из-за этого сейчас случится пожар, — бросил через плечо Макс.
Игнат сорвался с места, споткнулся на ступеньках, с грохотом ввалился в кафе.
— А ты говоришь, внушение… — зло пробормотал Макс. — Как дети, верят каждому слову. Смотри, твои вернулись.
Через площадь прошел Соколов. Лыжи свои он еле волочил. Нас не заметил. И правильно.
Мерзликина в своей мохеровой шапочке чуть отстала, но еще тащилась за Лехой, не понимая, что ничего уже сделать не сможет. Выйдя на площадь, она остановилась. Посмотрела в спину уходящему Соколову, развернулась и пошла обратно.
— Иногда в сказках все заканчивается плохо, — пробормотал Макс.
И я, как всегда, удивилась легкости его воздействия на людей.
Вдруг площадь исчезла — я увидела тот злосчастный поворот и искореженный снегоход. Но большая черная машина рядом уже не стояла…
А из двери кафе на нас смотрели отец и сын. Игнат очень был похож на Герасима.
— Отведи меня куда-нибудь, где я могла бы заняться своей ногой, — попросила я Макса.
— Лавочка в ближайшем дворе подойдет?
— Прекрасно! — Я поторопилась, задела больную ногу, застонала.
Телефон в кармане завибрировал. Извинилась:
— Я на минуту.
Проковыляла в сторону, принимая вызов.
— Здравствуй, Маша! — звонил Олег.
Мне всегда нравился его голос — мягкий, чуть вкрадчивый. И улыбка у него открытая, искренняя. Нравилось его желание угодить. Внимательный взгляд.
— Здравствуйте, Олег! Сделайте, пожалуйста, доброе дело. Позвоните в город Мезень Смотрителю Герасиму и попросите его нас не трогать. Было бы хорошо, если бы они вообще ушли отсюда. — И добавила из вредности: — Раз уж не хотят помогать.
— Маша! Подожди немного, я сейчас во всем разберусь!
Я выдержала паузу, собираясь с духом. Интересно, я сейчас открываю большой военный секрет или это тайна Полишинеля?
— Здесь Эдгар. Как бы он не повторил ту же шутку, что выкинул в моем городе. Герасим любит сына, и это может заинтересовать Эдгара.
— Маша, ты можешь ничего пока не делать? Я приеду.
— Тут уже и так достаточно приехавших.
— С чего ты взяла? — В голосе Олега послышалась ревность.
— Вы же знаете приметы — нож с чайной ложкой упали.
— Маша, задержи вампира, а я позвоню Герасиму, чтобы он помог тебе.
— Спасибо, Олег. Если я окажусь в Москве, непременно загляну к вам в гости.
— Маша! Ни в коем случае не ходи в Сёмжу.
Это очень сложное место.
Поздно. Я там уже почти месяц прожила.
— Я заметила.
— Маша!
А что еще Олег мог сказать? Когда между нами полторы тысячи километров
— Не надо, Олег. Мы давно выбрали свой цвет шахматных фигур.
Макс вопросительно смотрел на меня. Он не подслушивал — просто с его слухом тяжело прикидываться глухим.
Мне надоела тишина на линии, и я дала отбой. Макс довел меня до ближайшего дома, который оказался пустым. Калитка еле открылась. И ни одного следа на белом снегу перед крыльцом. Устало заметила:
— Такое ощущение, что отсюда тоже стали людей вывозить.
Я села на расчищенную для меня лавочку, вытянула ногу, провела над нею рукой. Да, вывих, но не очень сильный. Сейчас исправим.
— А как ты догадался, что в кафе что-то затевается? — спросила я, потому что от звуков его голоса мне было удобней сосредотачиваться.
— Любое событие циклится и повторяется. Ты провела в «стекляшке» обряд, значит, там должно было произойти еще что-то подобное. Этим событием могли воспользоваться Смотрители, готовясь к охоте. Я думал, мы придем и поможем Маринке. А в результате опять подставил тебя.
Я усмехнулась, закрывая глаза. Снова представился поворот — теперь там не было вообще ничего. Так много вариантов. Как же выйдет на самом деле?
— А что за бред нес Игнат про какую-то Лилит? Это из Эдгара По?
— О, моя начитанная леди! — прошептал мне на ухо Макс. — Ты неподражаема.
Что за дела? Я не обязана знать всех женщин, оставивших след в истории.
— Я тебя сейчас укушу! — пообещала, потянувшись к шее любимого.
— Приблизительно так все и произошло, — хмыкнул Макс, демонстративно отстраняясь от меня. — Женщина укусила мужчину.
— Женщина искусила мужчину, — поправила я.
Макс наградил меня долгим взглядом. Считывал с сетчатки моих глаз краткое содержание главной книги всех времен и народов?
— Лилит была первой женой Адама. — Макс решил больше не испытывать мое терпение. — Этого милого юношу ты, я надеюсь, знаешь?
Очень хотелось сказать ему что-нибудь ехидное, но сейчас я была не в настроении. К тому же подтрунивание Макса надо мной вполне вписывается в перечень положенных мне сегодня неудач. Пускай зачтется по двойному тарифу!
— Она была изгнана за сварливый характер, после чего Бог создал для Адама Еву. Считается, что Лилит превратилась в змею, чтобы натолкнуть Еву на идею пополдничать яблоком. После этой ошибки и был зачат Каин, будущий убийца
своего брата.
— Как сложно, — буркнула я, все же чувствуя неумолимую логику в его рассказе.
— Каин, проклятый за убийство брата Авеля, был обречен скитаться, не находя покоя. И при этом руки его всегда были обагрены кровью убитого родственника. И питаться изгнанник мог только живой кровью.