Превратности любви
Шрифт:
– Но что мне делать до этого?
– Думай обо мне. – Он нежно поцеловал ее в губы, потом открыл дверь машины и сел за руль.
– Йейл, ты обещаешь? – Ей хотелось вцепиться в его рукав и умолять остаться.
– Что обещаю?
– Что между нами ничего не изменится.
Он внимательно посмотрел на Лекси, но лишь теперь, оглядываясь на прошлое, она поняла, о чем он тогда думал.
Конечно, только безумная девчонка могла надеяться, что Йейл Брадиган станет поддерживать с ней отношения,
Но тогда он только улыбнулся:
– Конечно, ничего не изменится, Лекси.
– Я люблю тебя, Йейл! – крикнула она, когда он отъехал.
Йейл позвонил вечером, как и обещал, но она слышала голоса его соседей по комнате, громкую музыку, смех.
«Я скучаю по тебе», – пробормотала Лекси, но он объяснил, что не может говорить, потому что не один в снятой квартире.
– Я позвоню тебе завтра, – весело сказал Йейл.
– И пришлешь мне билет на поезд?
– Да, – ответил он не слишком уверенно.
Больше Йейл не звонил.
«Он ушел, как трус», – подумала Лекси, даже сейчас ощущая горечь.
Он просто вычеркнул ее из своей жизни. Не позвонил, не прислал письмо. Для такого, как Йейл, это был самый удобный выход.
Сначала она не могла поверить в то, что их страстный роман завершился таким образом. В первые дни Лекси убеждала себя, что он слишком занят, а возможно, звонил, но не застал никого дома.
Потом, оставив полдюжины сообщений его соседям по квартире, начала понимать правду. Йейл не собирался ни звонить, ни приглашать ее в Провиденс.
Он исчез навсегда.
Он бросил ее без объяснений, как мальчишка, желающий избавиться от надоевшей игрушки.
Лекси испытала растерянность, стыд, одиночество, ярость, печаль, возмущение, изумление, ненависть… и наконец глубокую боль, которая поселилась в ее душе, притупив другие эмоции.
Боль не проходила долго.
Но Эммет снова научил Лекси любить и верить.
Теперь он ушел навсегда, и Лекси осталась одна.
«Не одна, – сказала себе Лекси. – Теперь у меня есть Эмма Роза, и я нужна ей». Подумав о дочери, она улыбнулась.
Ради нее необходимо смотреть в будущее, забыть о Йейле и узнать, что произошло с Эмметом.
Во вторник, в три часа дня, Джастин ди Пьерро просунула голову в кабинет шефа. Он приготовился бросить баскетбольный мяч в кольцо, висевшее над окном.
– Марта? – Джастин одернула короткую красную юбку.
Он обернулся и оценивающе оглядел ее.
– Джастин, что случилось?
– Вот часть материала, который я напечатала. – Она протянула ему бумаги. – Вы помните, что сегодня мне надо уйти пораньше?
– Помню. Что… визит к доктору?
– Да, – солгала она. – Я пойду, если вы можете обойтись без меня.
– Нет проблем.
Джастин чувствовала, что он провожает ее взглядом.
Марти пялился на нее уже почти год – с тех пор как пришел в компанию на должность главного бухгалтера. Но Джастин это не возмущало. Она сознавала свою привлекательность. Почему бы ему проявлять к ней равнодушие?
«А вот Йейл этого больше не видит», – сказала она себе, стараясь отогнать эту мысль.
Вернувшись к своему столу, Джастин выключила компьютер и взяла свою черную кожаную сумку.
– Ты куда? – спросила Моника, ее сослуживица.
– К доктору. – Джастин подмигнула девушке.
– О, я совсем забыла. Желаю хорошо провести время. Буду отвечать за тебя на звонки.
– Спасибо. До завтра.
Выйдя на Восточную Сорок восьмую улицу, Джастин надела темные очки и направилась к Пятой авеню.
Через пять минут она вошла в «Мими Милано», один из лучших в городе салонов для новобрачных. Вчера утром, уйдя от Йейла, Джастин позвонила сюда и услышала, что ей придется подождать две недели. Чтобы уладить эту проблему, она связалась с отцом. Франко ди Пьерро всегда готов нажать на нужные кнопки ради своей девочки.
И вот она здесь.
Войдя в тихий мир белого тюля и атласных роз, она ощутила возбуждение, а возможно, и нечто большее, хотя и не хотела признаваться себе в этом.
– Могу вам чем-то помочь? – спросила безупречно причесанная сотрудница в тысячедолларовом костюме.
– Меня зовут Джастин ди Пьерро, я назначена на три тридцать.
– Конечно, мисс ди Пьерро. Меня зовут Дидра, я помогу вам. Давайте посмотрим…
Она раскрыла блокнот:
– Ваша свадьба назначена на День святого Валентина, верно?
– Верно.
– А кто счастливый жених и чем он занимается?
– Йейл Брадиган, – гордо ответила Джастин, – владелец картинной галереи в центре.
«Он потрясающая добыча, – мысленно добавила она. – И теперь Йейл – мой».
Но откуда у нее эта смутная тревога? Она пыталась избавиться от недобрых предчувствий с воскресенья, когда Йейл вернулся домой после ночи, проведенной в вестчестерском доме Лекси Синклер.
Джастин хотелось верить, что у них платонические отношения.
Он очень старался ублажить ее в воскресенье: занимался с ней любовью в ванной, потом еще раз ночью на огромной кровати.
Джастин почти поверила, что Йейл стал прежним… тем, в кого она влюбилась задолго до убийства его брата и до того, как ее отец занялся галерейным бизнесом.
Но вчера она почувствовала в Йейле явно что-то новое. Хотя и не могла сказать, что именно.
Ей казалось, что все мечты о сказочной свадьбе, которым она предавалась с прошлого Рождества, когда они обручились, рушатся.