Превратности судьбы и недоразумения
Шрифт:
— Наверное. — Неопределённо ответила я.
Побережье… Последние сигналы были оттуда. А ещё на побережье Тирто нашёл какие-то «штучки». Думается, что в этом мире Тирто ориентируется лучше меня и, если он не знает, что это такое, то я — и подавно. Но, если он не знает, значит — это что-то необычное, новое. Надо ли рассказывать друзьям о «штучках» или сначала посмотреть самой?
— Ты дашь Тирто ещё этого? — Спросил он жалобно. Прозвучало смешно из уст такого громилы.
— Не сейчас. Много шоколада — вредно.
— Это
— Да.
Он мечтательно улыбнулся, вспоминая вкус незнакомого лакомства.
— Пойдём к морю? — Предложил он весело. — Море такое красивое и… страшное. Ночью оно страшное. Там кто — то плачет. Тонко так плачет, как ребёнок. Я искал, но никого не нашёл. А он каждую ночь плачет и плачет. Он, наверное, голодный, да?
Это заявление меня насторожило. Кто-то плачет. Кто? Если это не какое-либо явление природы или животное, то, вероятно, это тот, кто посылал сигналы. Надо что-то решать. И я решила положиться на свою сумасшедшую звезду — куда-нибудь выведет!
— Пошли! — Решилась я. — Послушаем, кто там плачет.
Тирто подорвался с места. Он надеялся, что я помогу ему разобраться в этом странном деле. Мне кажется, что с самого начала именно на это он и рассчитывал. Вполне возможно, он это задумал ещё до того, как мы с ним познакомились, до того, как он поймал нас в сеть. Только вот зачем ему тот, кто плачет у моря?
— Знаешь, — сказал он, — ты такая маленькая, что не будешь за мной поспевать. Давай, я тебя понесу?
— Тяжело же? — Усомнилась я.
Поняла, что сморозила глупость. Таких, как я, он может носить охапками, по несколько штук за раз. Могучие руки осторожно, словно боясь раздавить, обхватили меня за талию. Надо же, есть выражение "как у Бога за пазухой", а я устроилось у Бога на плече! Когда мне ещё так повезёт?
Он шёл быстро, легко. Я намертво уцепилась руками за его шею, боясь сорваться. Листва щекотала мне лицо, ветерок, лёгкий, как случайный поцелуй, приятно обдувал тело. Красота! Хорошая у меня лошадка! И ничего не страшно. С таким — то проводником бояться — стыдно. Но, промелькнувшее в кустах синее тело, заставило меня насторожиться.
— Тирто, там, по-моему, людоед. — Тихо шепнула я ему на ухо.
Он саркастически усмехнулся. Людоед напряжённо замер. Он понимал, что в одиночку ему с нами не справиться. Зато Тирто запросто может его убить одним лёгким движением руки. Где-то рядом запел курдыр. Но эта песня была другой, от неё становилось легко и хорошо. Я не слышала звуков, но всё моё существо благодарно отзывалось на каждую ноту чудесной мелодии. Душа пела, вторя песни курдыра.
— Хорошо? — Спросил Тирто. — Я знаю все песни курдыров. Эта мне нравится больше всего.
Если подобные существа когда — то жили на Земле, в чём я лично сомневаюсь, то понятно, почему никто не мог им противиться. Настроение моё сказочным образом менялось. Теперь
— Это — песня любви. — Объяснил Тирто.
Я и без него всё поняла. Интересно, а на него, что, эти песенки не влияют?
— Тирто, а на тебя песни курдыров разве не действуют?
Он засмеялся так, что я едва не свалилась с его плеча. От этого смеха задрожали листья на деревьях и мгновенно замолчали курдыры.
— Иногда, когда я этого сам захочу, — объяснил он. — Иногда мне нравится их слушать. Они забавные.
Я вспомнила ту пытку. Которую устроил нам один из этих «забавных» существ и вздрогнула. В очередной раз мне пришлось убедиться в необыкновенных способностях моего проводника. На него даже песни сирен не действуют, если он этого не хочет. Мне бы так! Вот это дар, так дар! А у меня? Мне досталась отвратительная способность привлекать к себе только неприятности и проблемы. Как же хорошо быть Тирто!
Конечно, а как же иначе? Всё, чего он хочет и когда хочет! Как же этот необыкновенный тип до сих пор не заметил своих способностей? Сравнивать не с чем? Я бы заметила! Или нет? Разве я заметила, что я — ключ? Нет. Пока меня не ткнули в это носом. Возможно, в каждом человеке что-то невероятное спрятано, какой-то дар. Да вот как его обнаружить этот дар? Не зря же говорят, что Бог создал человека по своему образу и подобию.
Тирто остановился. Принюхался. По его телу пробежала дрожь. Где-то вдалеке раздались раскаты грома, словно ревело неведомое чудовище.
— Надо подождать. — Серьёзно сказал и сел на траву. Я спрыгнула с его плеча и уселась рядом. Тирто же положил свою тяжёлую ладонь мне на плечо. Над нашими головами шелестел большущий зелёный зонт из листьев, плотный и надёжный.
— Что случилось?
Он не ответил. Но на его лице, которое ещё не научилось скрывать свои чувства, отразилась, как в зеркале, тревога. Я принюхалась — воздух наполнился запахом моря и свежести. Ничего особенного, но мне стало страшно. Если Тирто боится, то мне уж и подавно пора начинать бояться! Только вот — чего?
— Тирто, что случилось? — Повторила я свой вопрос.
— Сейчас будет красный дождь. Надо спрятаться.
Час от часу не легче! Что это еще за красный дождь? Чем он грозит? Но в воздухе действительно чем-то неприятным запахло. Трудно даже объяснить, что это был за запах. Я бы назвала это — запахом смерти. Точно, так пахнет в доме, где находится покойник. Даже дышать стало трудно.
— Красный дождь убивает. Не сразу, но наверняка. После него люди болеют и умирают. Тело покрывается язвами и человек начинает разлагаться ещё при жизни. Красный дождь приносит ветер с моря.