Превратности судьбы
Шрифт:
Когда она проснулась, на улице почти стемнело. Её разбудил голос, доносившийся с улицы.
— Катя!
— Кирилл?
— Да, это я! Можно войти?
— Конечно!
Чудов вошёл в палатку и остановился у входа. На лице сияла улыбка, как, в прочем, и всегда. Кирилл никогда не переставал шутить, какой бы опасной или скверной не была ситуация. Он везде умел находить свои плюсы.
— Не стой там! Присаживайся! — предложила ему Катя.
Ефрейтор прошёл к столу и сел на стул. Осмотревшись, он оценивающе произнёс:
— Мило
— Да, — согласилась Катя.
— Ты чем-то расстроена?
Шувалова пожала плечами и попыталась улыбнуться.
— Нет! Просто устала от общения с товарищем генералом.
— Это верно! — покачал головой Кирилл. — Разговоры с начальством всегда сказываются на нервной системе. Я вообще пришёл попрощаться.
— Попрощаться?
— Ну, да. Завтра ведь в отпуск уезжаю, а когда вернусь, тебя уже не будет здесь. Вот я и решил зайти, сказать «пока». Возможно, увидимся ещё когда-нибудь, только обстоятельства поприятнее пусть будут.
— Точно! Не хотелось бы снова жить в лесу и вздрагивать от каждого шороха!
— Теперь это можно забыть как страшный сон! — заверил её Чудов.
Катя посмотрела на солдата.
— Я очень рада, что познакомилась с тобой, Кирилл. Ты — очень хороший парень!
Ефрейтор улыбнулся.
— Я о тебе могу сказать тоже только самое хорошее!
— Если ты когда-нибудь будешь в Угорске, то я буду рада тебя видеть у себя в гостях.
— Рассматривать твои слова как приглашение?
— Думаю, да!
— Договорились! Ладно, пошёл я, а то поздно уже для таких посиделок, учитывая, что твой дядя-генерал находится сейчас в лагере. Спокойной ночи, Катюш!
Чудов встал со стула и направился к выходу. Он чувствовал, как Шувалова провожала его взглядом. Выйдя на воздух, он посмотрел вверх: на небе начинали появляться первые звёзды. Закурив сигарету, он пошёл к костру, где сидели часовые.
Александр начинал волноваться. Она не могла не прийти, значит, что-то случилось. Но что могло произойти? Да всё, что угодно! Самое простое: генерал Богданов мог не отпустить её, узнав, куда она собирается идти. Шторм посмотрел на часы, было полдесятого. Ждать бесполезно! Так поздно она точно не выйдет из палатки, зная, что её дядя тут. Закрыв глаза, он попытался уснуть, но сделать это было крайне тяжело, когда в голове роились мысли.
Александр ворочался с бока на бок, сон так и не шёл. Он настолько привык засыпать после ухода Кати, что, когда она не пришла сегодня, он чувствовал какую-то опустошённость внутри себя. Как будто его разобрали на маленькие детальки, а, собрав назад, забыли поставить самую главную на место.
Встав с кровати, солдат прошёлся взад-вперёд по палатке. Так не может больше продолжаться, он просто обязан увидеть её и, недолго думая, он задул свечу и вышел на улицу. Посмотрев по сторонам, Александр увидел часовых, сидящих у костра. Тихонько проскользнув мимо палатки
В лагере было спокойно, все спали, поэтому Шторм без труда добрался до нужного ему места. У Кати горела свеча, и, судя по тени, она была одна. Александр вздохнул с облегчением, значит, генерал Богданов не посадил её под арест, как он думал. Тихонько подкравшись ко входу в палатку, он издал глухой звук, чтобы Шувалова поняла, что снаружи кто-то есть.
— Я не хочу с тобой разговаривать, дядя Артём! — услышал он её голос. — Ты не хотел сегодня слушать меня, теперь я не хочу слушать тебя. Спокойной ночи!
Шторм улыбнулся, значит, она всё-таки поссорилась с генералом. Посмотрев по сторонам и убедившись, что его никто не видит, он вошёл внутрь.
— И даже со мной нет желания поговорить?
Катя вскочила с кровати.
— Саш?
Как же она была рада его видеть! Подойдя к нему поближе, она удивлённо спросила, всё ещё не веря своим глазам:
— Что ты тут делаешь?
— Я подумал, что ты будешь рада меня видеть. Ты не пришла ко мне сегодня, и я решил, что что-то случилось, и пришёл сам.
— Ты… А как же часовые?
— Ну, не думаешь же ты, что только тебе удаётся незаметно ходить по лагерю по ночам?
Александр провёл рукой по её волосам.
— Я тоже кое-что умею. Кстати, я тебя не разбудил?
Катя посмотрела на кровать и поспешила ответить:
— Нет, я просто лежала, потому что не могла уснуть. Сегодня был насыщенный день!
— Эмоции? — предположил Шторм. — Встреча с дядей, ты ведь так её ждала.
Она опустила глаза и подошла к столу, где горела свеча. Посмотрев на дрожащее пламя, она сказала:
— Мы поссорились! Вернее, это я на него обиделась.
— Расскажешь?
Шувалова повернулась к нему. Её глаза блестели. Александр не мог понять, то ли это были слёзы, то ли свет так падал на её лицо. Но одно он знал наверняка: она была так прекрасна, что в эту минуту ему захотелось прижать её к себе и никогда не отпускать.
— Ничего особого, думаю, что мы скоро помиримся. Я боюсь сейчас не за наши отношения с дядей, а за тебя. Вдруг кто-то проснётся?
— Ночью не спят одни часовые. Остальных не поднимешь до самого утра. Такое удаётся делать только старшему лейтенанту, у него просто дар.
Катя тихонько засмеялась. Александр медленно подошёл к ней.
— Я бы не рискнул прийти сюда, если бы не знал, что всё спокойно. Просто я очень соскучился, и мне нужно было увидеть тебя, потому что без этого я точно не усну всю ночь.
С некоторой растерянностью он провёл рукой по её волосам, словно сам не ожидал от себя такого, и попытался успокоиться. Затем он нежно, но уже более уверенно, коснулся её щеки. От этого простого прикосновения девушку бросило в дрожь. Не встретив сопротивления, Александр обнял Катю обеими руками и потянулся к её губам.