Превратности судьбы
Шрифт:
Через несколько минут томительного ожидания в зеленоватом огне появилась голова Мастера Зелий. Как ни странно, он не был похож на человека, которого вытащили из постели среди ночи, но выглядел очень уставшим. Судя по всему, он был занят каким-то важным делом.
– Что случилось?
– спросил Снейп.
Вместо ответа Драко посторонился, предоставляя профессору возможность собственными глазами увидеть то, что творилось с Блэком.
– О, Мерлин!
– прошептал Мастер Зелий, прикрывая глаза и делая глубокий вдох.
– Северус, что с ним?
– Нет, Драко. Это… - Снейп замолчал, оглушенный воспоминаниями.
«Снова!
– думал он.
– Кошмары вернулись. Значит, они так и не прошли окончательно. А я надеялся, что они прекратились навсегда, что я смог избавить его от них. Интересно, за эти пять лет они появлялись? Вполне возможно, что сейчас во всем виновата авария. Бедный мальчик!»
Снейп пристально смотрел на метавшегося в горячке Дэниела, но было заметно, что его мысли витают где-то далеко. У Малфоя создалось впечатление, что профессор ожидал такого поворота событий и теперь не был удивлен представшей его взору картиной.
– Это приступ, - продолжил Северус.
– И ни одно зелье тут не поможет…
– Неужели совсем ничего нельзя сделать?
– Драко не мог поверить той обреченности, которая звучала в голосе Снейпа.
– Должно же быть какое-то средство, чтобы прекратить это.
– Просто будь рядом с ним, - профессор перевел взгляд на Малфоя.
– Это единственное, чем ты можешь помочь.
– Ты уже сталкивался с подобным?
– Да… И еще одно. У него могут открыться раны. Не старайся их залечить, сейчас это может повредить, лишь протирай слабо разбавленной настойкой цветков ромашки. Как только мое присутствие в Хогвартсе перестанет быть острой необходимостью, я приготовлю и привезу зелье. Его все равно можно будет принимать не раньше завтрашнего дня.
– Что-то случилось в школе?
– Да, на МакГонагалл напали, и я готовлю противоядие. Сам понимаешь, что сейчас я просто не могу быть у вас. А ты справишься и сам. В этом нет ничего сложного.
– Северус, что происходит?
– голос Драко слегка дрожал, а глаза были широко открыты, и в них явно читался ужас.
– Он ведь не умрет?
– Все будет в порядке, не беспокойся. Извини, но мне пора, - с этими словами профессор Снейп исчез из камина.
Глава 9. Призраки.
Боль. Жгучая, сверлящая, надсадная, нестерпимая. Весь мир состоит только из боли. Перед глазами расплываются круги, которые переливаются всеми цветами радуги, голова раскалывается, будто изнутри ее пытаются разбить молотом, а все тело словно выкручивают спиралью и при этом протыкают раскаленным железным прутом.
Внезапно эта агония сменяется полнейшим штилем, черным, как южная ночь, но это не приносит покоя, потому что все прежние ощущения затмевает страх. Животный страх, который с ног до головы опутывает своими склизкими щупальцами, замораживает кровь и заставляет забыть обо всем на свете.
Но этот страх не абстрактный, он имеет вполне определенное выражение. Смех. Жуткий,
Вскоре смех потихоньку начинает стихать, будто удаляется, гаснет во тьме. Чьи-то нежные объятия, ласковые руки защищают, ограждают от боли, от страха, от всех невзгод. Тихий шепот, словно нить Ариадны выводящий из пучины безумия. Хочется прижаться к этому человеку, найти в нем тихую гавань, как бы избито это ни звучало.
Но через какое-то время все начинается сначала - агония пытки, ужасающий смех и успокаивающее тепло того, кто находится рядом. И так до бесконечности, как на дьявольской карусели. И при этом стойкое ощущение дежавю - где-то и когда-то это все уже происходило…
* * *
Всю ночь Драко провел рядом с Дэниелом. Он пытался сдержать Блэка, чтобы тот случайно не повредил себя, когда бился в агонии. Сначала Малфой пытался просто уложить Дэниела в постель, но толку от этого было мало: через несколько секунд брюнет снова начинал кричать и выгибаться дугой.
После недолгих колебаний Драко лег рядом с Дэниелом и прижал его к себе изо всех сил. А вот это уже помогло. Постепенно Блэк затих, перестал кричать и обмяк в объятиях Малфоя.
«Интересно, что за кошмар ему снится, если он так мучается? Видно же, что ему очень больно, что он страдает. И почему он не может проснуться?» - размышлял Драко, машинально поглаживая Дэниела по волосам.
Правда, затишье продлилось недолго. Через несколько минут все началось заново. Блэк заметался в горячке, периодически вскрикивая, но уже не так пронзительно, потом странно замер, словно неживой, а потом опять расслабленно откинулся на подушки. И этот замкнутый круг повторялся почти всю ночь.
– Дэн, ты меня слышишь?
– бормотал Драко, хотя прекрасно понимал, что это невозможно.
– Я рядом, я с тобой, я помогу тебе. Все будет хорошо, ты выберешься. Ночные кошмары всегда страшные, а при свете дня все это кажется детской забавой. Ты знаешь, ты напоминаешь мне одного знакомого, только он… он мертв. В отличие от тебя. Я не позволю тебе умереть. У меня с тобой связаны некоторые планы. Так что, тебе не удастся отвертеться, даже таким изощренным способом. Ты поправишься. Неужели я зря вытаскивал тебя из горящей железяки?
Судя по всему, присутствие Драко действительно приносило Дэниелу хоть небольшое, но все-таки облегчение. Блэк так сильно вцепился в Малфоя, что тот справедливо стал опасаться, что у него останутся синяки. Причем совершенно не того характера, как хотелось бы…
Как и говорил Снейп, у Блэка открылись раны. Причем Малфой совершенно не ожидал, насколько это будет… страшно. Слабо видные рубцы в одну секунду стали темно-фиолетовыми, словно набухли, а потом края порезов разошлись, как будто по ним провели острым лезвием, и оттуда хлынула кровь.