Превратности судьбы
Шрифт:
Маша, улыбаясь, встала и подняла брошенную Алешей трубку, но он даже не заметил этого, увлеченный своим рассказом.
— И вот так вдруг мы с Костей поняли, что стали соперниками!
— А… Катя? — осторожно спросила Маша.
— Катя выбирала между нами… И сначала она выбрала Костю. Я, конечно, переживал страшно! Ревновал…
— Еще бы!
— Да… С Костей у нее был роман, но потом они расстались.
— Из-за чего?
— Она поняла, что ошиблась. Мы с ней стали чаще видеться. И
— А Костя смирился с поражением?
— Конечно, он переживал. Но он — мой брат. И он желает мне счастья.
Маша посмотрела на Лешу с сомнением. Не замечая ее взгляда, Алеша продолжал:
— Катя, она… Она была такая удивительная, нежная… Она понимала меня с полуслова. Я никого так не любил никогда. Я был уверен, что мы будем счастливы вместе. Я так хотел жениться на Кате!
— Леш, извини, можно тебя кое о чем спросить?
— Да, конечно! Спрашивай.
— Ты сказал, что когда Катя рассталась с Костей, он все понял и не переживает. Но мне показалось, что между вами существует какое-то напряжение. Извини, но это чувствуется.
— Это так заметно? — удивился Алеша.
— Да, — кивнула Маша.
— Да. На самом деле, ты права. Так и есть. И я очень переживаю по этому поводу.
— Конечно, вы же — братья!
— Да, мне очень не хочется, чтобы между нами были бы какие-то разногласия.
— Вы обязательно наладите отношения и помиритесь, — убежденно сказала Маша.
— Ты, правда, так думаешь?
— Конечно!
— Даже странно, что это я так с тобой разоткровенничался? Я никогда об этом ни с кем не говорил… — задумчиво произнес Алеша. Помолчав, он попросил:
— Ты извини, но я сейчас хочу побыть один. Уже поздно, спать пора.
Сан Саныч и Зинаида сидели на кухне и ждали Машу.
— Саша, уже стемнело, а Маши все еще нет… — не находила себе места Зинаида.
— А куда она ушла? К Самойловым? Так значит, она сидит с Лешкой! Ну что ты волнуешься?
— Но уже поздно…
— И что? Наверняка ее попросили остаться на ночь. Ночью за больными тоже уход нужен.
— Ты думаешь? — с надеждой спросила Зинаида.
— Конечно! — уверенно сказал Сан Саныч. — К тому же Самойловы — отличные люди, они Машу не обидят.
— Но она могла бы позвонить… предупредить. Знает же, что я волнуюсь.
— Может быть, ей некогда. Она ведь у больного дежурит, Зина. Сама понимаешь… А ты не переживай. Я уверен, что у нее все хорошо.
— Мне бы твою уверенность, Саня.
— Пойду, пожалуй, спать. И тебе бы надо ложиться. Зинаида кивнула немного растерянно.
— Да, да, я тоже скоро лягу. Посижу только вот чуть-чуть и лягу.
Сан
— Зин! — позвал он. — Ты спишь? —Нет.
— И я — нет.
Сан Саныч приподнялся на локте.
— Я вот тут подумал… Может, чаю выпьем?
— Давай, — согласилась Зинаида.
— Вот и ладненько! — обрадовался Сан Саныч.
Он радостно спустился вниз, и они принялись пить чай, предаваясь воспоминаниям.
— Подумать только, — качала головой Зинаида, — сидим с тобой, как сто лет назад, помнишь, когда ты ко мне после рейса заскакивал?
— А то! Только тогда мы пили не чай, — напомнил Сан Саныч.
— Да. Я помню, — засмеялась Зинаида.
— Знаешь, Зина, это, конечно, глупо звучит из уст старика, но я тебя люблю, — от души признался Сан Саныч.
— Ой ли! — кокетливо подняла брови Зинаида.
— ОЛ Честно. Очень люблю. Ты — самый дорогой для меня человек во всем свете.
— Долго же это до тебя доходило, Саныч!
Сан Саныч понял, что можно приступать к активным мужским действиям. Но когда он уже довел Зинаиду до дивана, она вдруг тихо спросила:
— А ты уверен, что Маша не придет?
— Конечно, уверен. Она у Самойловых заночевала. Это уж точно, — прерывающимся голосом ответил Сан Саныч. Но тут хлопнула входная дверь.
— Бабушка, ты не спишь? — спросила Маша.
Сан Саныч спешно ретировался на свой чердак, а Зинаида прямо в одежде быстро легла, укрылась пледом и сделала вид, что спит.
— Бабушка, ты не спишь? — повторила Маша.
— Нет, сплю, — преувеличенно сонливо проворчала Зинаида. — А который сейчас час?
Маша увидела, что Зинаида спит одетая, и развеселилась:
— А-а-а… Понятно… А Сан Саныч тоже в одежде спит? Ладно, бабуль, хватит притворяться. Спят они! Как маленькие, ей богу! Давайте лучше чай пить! Сан Саныч! Спускайтесь к нам!
И несмотря на позднее время, на кухне Зинаиды вновь началось веселье. Все пили чай, Маша рассказывала, как прошел день.
— Мне все нравится, бабуля. Работа несложная, и Самойловы очень хорошие люди, — подвигая к себе печенье, поделилась своими впечатлениями Маша.
— Я же говорил! — воскликнул Сан Саныч.
— А ты не чувствуешь себя чем-то вроде прислуги? Может, лучше все-таки вернуться в больницу? — предложила Зинаида.
— Это — предрассудки, бабуля. Я — не прислуга, а медработник. И я чувствую, что должна сейчас быть рядом с Лешей, — уверенно сказала Маша.
— Ну, смотри. Как знаешь, — не стала спорить Зинаида.
— Мне у них в доме очень нравится, там уютно, очень теплая атмосфера… — продолжала Маша.
— К тебе хорошо относятся? Никаких эксцессов? — бабушка будто что-то чувствовала.