Прежде чем я умру
Шрифт:
«Оставь их. Она должна выплакаться».
Храфн закрыл лицо руками и покинул комнату. Ингрид скрыл довольную улыбку, внимательно посмотрев на старшего сына, но принц словно и не замечал никого, нежно гладя Эвику по голове…
– Впервые за долгое время чувствую себя отдохнувшей, – чародейка бродила по замку, ощущая покой каждой частичкой своего восстановленного тела.
Уже месяц как она совершала длительные прогулки, оправившись от ран и восстановив ауру. Но по-прежнему старалась не пользоваться магической силой.
Выйдя
– Не стоит приближаться к краю, иначе ветер может смахнуть тебя, как перышко.
Она медленно обернулась. Черные волосы Вайореля развевались на ветру. Из-под кожаной куртки выбилась рубаха, обнажив кусочек безволосой груди, а в ухе покачивалась серьга в виде капли рубина.
– Не ждала твоего возвращения так скоро, – она погладила меховой воротник и коснулась губами открытой шеи, заставив вампира вздрогнуть, а затем блаженно закрыть глаза, запустив руку в иссиня-черные волосы Эвики, которые он пропустил сквозь пальцы. словно холодный шелк.
– Сегодня убили еще несколько суриров 2 , но не на нашей территории, а ближе к горам. Не первый раз они рыщут в тех местах…
– Максимилиан хочет избавиться не только от людей, но и от вампиров. Сейчас, пока он не нашел меня с отцом, у него есть другие заботы, – она накручивала прядь волос на палец, но они стояли так близко, что было непонятно, чьи именно волосы.
2
Сурир (франц.) – улыбка, усмешка.
– Сегодня в лесу будет гулянье. Соберутся вампиры из разных мест, я хотел бы послушать, как ты поешь.
Эвика усмехнулась и покачала головой:
– Ваши женщины поют не хуже, к чему мне отнимать у них внимание.
Вайорель сжал ее плечи и заглянул в бирюзовые глаза:
– Мое внимание уже давно сосредоточено на тебе одной.
– Ты принц, а я…
– Тоже принцесса, не забывай, кто твой отец. Он не из простой семьи, и лучшей невесты для меня не существует.
Шум фонтана заглушил звук удаляющихся шагов, но Вайорель не придал этому значения. За ними не впервые подглядывали разные слуги и придворные.
Ингрид был только рад такому союзу, а Храфн принимал любое решение дочери. Иметь в зятьях вампира лучше, чем простого смертного, который не сможет ее защитить. О свадьбе никто не упоминал, но вечернее торжество говорило само за себя: на нем, по древнему обряду вампиров, обрученные должны были испить кровь друг друга.
В лесу разожгли высокие костры, разместив рядом с ними шатры, где гостям подавали зачарованные Храфном напитки из смеси вина и животной крови с пряным вкусом. Церемония должна пройти на деревянном настиле, который
Расправив складки изумрудного платья, которое Ингрид лично преподнес ей в качестве подарка, Эвика посмотрела на настил, где стояли он и Вайорель.
Подводя дочь к вампирам, Храфн попробовал заглянуть в будущее, но ничего не увидел. «Возможно, время еще не пришло…». Однако слова Смерти никогда не покидали его: «Все те, кто станет тебе помогать – умрут».
Эвика встала напротив Вайореля и взяла его за руку. Барабаны отбивали медленный ритм, заиграли флейты, и одна из старших вампирш запела спокойную песню.
– Согласен ли ты, Вайорель, принц рода Древних вампиров, вручить свою жизнь и душу в руки чародейки Эвики, носительницы древней магии? Быть ей верным супругом и отцом будущих наследников? Быть единым целым с ней? – Ингрид зачитал слова клятвы и взял протянутый Храфном кинжал.
– Согласен, – жадно смотря в глаза Эвики, ответил вампир.
– Согласна ли ты, чародейка Эвика, носительница древней магии, вручить свою жизнь и душу в руки Вайореля, принца рода Древних вампиров? Быть ему верной супругой и матерью будущих наследников? Быть единым целым с ним?
– Согласна.
Они вытянули запястья вперед, чтобы Ингрид сделал два одинаковых пореза. Когда кровь закапала на настил, Вайорел прижал Эвику к своей груди и коснулся губами ее запястья, сделав несколько глотков. Девушка сделала то же самое, облизнув губы, а затем поцеловала мужа.
– Союз заключен! – вампиры одобрительно зааплодировали.
Храфн хотел перевязать руку дочери, но Вайорель опередил его, облизнув рану, и та вмиг затянулась.
– Теперь это его забота, – усмехнулся Ингрид, похлопав чародея по плечу.
Эвика не захотела остаться на гулянья и петь для всех, Вайорель не настаивал, а вот некоторые гости решили попросить об этом, к чародейке даже подбежала молоденькая вампирша. Непринужденно схватив девушку за запястье, она уставилась на нее широко раскрытыми глазами и стала жалобно просить спеть, но Эвика вежливо отказала, ощутив, как больно запястью, ногти вампирши оставили там новые порезы.
Пара удалилась в замок, а Ингрид с Храфном остались стоять у реки с кубками в руках.
– А ты морочил мне голову. Выбрала! Да еще именно того, кого ты спас от смерти. Считай, сам избрал себе зятя, – усмехнулся вампир.
– От судьбы не уйдешь, – пожал плечами чародей. Если бы не беспокойство о будущем, быть может, он искренне порадовался за дочь, но грустные мысли ни на минуту не покидали его, преследуя, словно страх мыши, которую скоро поймает кот.
Поднимаясь по ступенькам в спальню, Эвика почувствовала, как на нее навалилась болезненная тяжесть. Силуэт шедшего впереди Вайореля размылся, а грудь болезненно сжало. Перед глазами возник образ этого замка, охваченного огнем, вокруг множество дьявольских улыбок, черная кровь, ее собственные руки в ней, а на земле – куски вампирских тел.