Прежде всего вейла
Шрифт:
– Что же, договорились. Вы мне сделаете расписание занятий, и я каждый день буду являться на них вместе с Гермионой и Роном.
Четыре пары глаз уставились на него, четверо присутствующих решили, что они ослышались.
– С чего это я должен ежедневно сталкиваться с Грэйнджер и Уизли?
– запротестовал Северус.
– Соглашайтесь, или же отвяжитесь от меня, - упорствовал Гарри.
– И во время обучения будут входить так же и те три часа, которые я должен ежедневно проводить здесь!
Люциус упорно смотрел на Гарри, оценивая предъявленные требования. Итак, у его юного партнера достаточно самообладания,
– Для этого мне потребуется разрешение от их родителей, - он не спешил уступать.
– С чего бы?
– с насмешкой поинтересовался Гарри.
– Они уже совершеннолетние... Кроме того, я могу легко убедить мистера и миссис Уизли, прекрасно знающих, что Рон и Гермиона пойдут со мной, помогая выполнить порученное мне, что дополнительные знания им не повредят... Что же до родителей Гермионы, они предпочли позволить мистеру и миссис Уизли решать, что хорошо в магическом мире для Гермионы, а что нет...
Северус тихо злился. Стоило только подумать, что Люциус успешно продвинулся вперед, и тут же Поттер, - да, в этом случае он именно что Поттер!
– начал спорить, успешно находя решения, переворачивающие все вверх дном! И, как ни в чем не бывало, он выигрывал почти во всех отношениях: получал дополнительное обучение, да еще и оказывался тут не один, а с парочкой своих друзей... Да, какая-то неразрешимая задача - соблазнить его!
Ремус же расслабленно сидел неподалеку, и легкая улыбка не покидала его губы. Гарри открывался перед ним с другой стороны, и эта его ипостась нравилась оборотню намного больше. Парень оказался более боевым, более скрытным, идеальная смесь характеров Джеймса и Лили! Что, не верится? Разве Джеймс Поттер был ТОЛЬКО смелым? О да, ему хватило мужества ОСМЕЛИТЬСЯ на шутки, сотрясавшие Хогвартс все семь лет его обучения, НО при этом он оказался и очень хитрым, ведь его ловили меньше чем в четверти случаев!
– С каких пор он стал таким хитрым?
– шепнул Драко на ухо Ремусу.
– Думаю, с тех пор, как понял, что придется оказаться на том же уровне, что и твой отец и Северус, чтобы они не раздавили его... Поверь, мы еще не раз тихо посмеемся над злоключениями этой троицы...
А Люциус тем временем под неодобрительным взглядом Северуса все же капитулировал:
– Прекрасно, мы займемся обучением и твоих друзей вместе с тобой. Начнем завтра, ровно в восемь утра. И любая задержка повлечет за собой аналогичное время, которое именно тебе придется проводить только вместе с Северусом и мной.
Гарри внутренне скривился. Сейчас он оказался в довольно неприятной ситуации, потому что придется постараться, чтобы заставить Рона быть готовым до восьми часов. А ведь сейчас летние каникулы...
Для Ремуса и Драко эта фраза оказалась последней каплей, и они прыснули со смеху, вызывая яростный взгляд Гарри. Люциус тоже не оценил их веселья, рыкнув на сына:
– Поскольку тебе что-то показалось таким веселым, Драко, ставлю тебя в известность, что тебе придется тоже заниматься - развивать свою чувствительность как целителя...
Гарри насмешливо глянул на него и начал осторожно отходить к дверям из зала. Люциус и Северус обсуждали планы обучения. Ремус дразнил надувшегося Драко. К несчастью, стоило Гарри только ступить в коридор, его догнал голос Северуса:
–
– В Нору.
– Сейчас, когда не прошло даже двух часов с момента твоего прибытия оттуда?
– хмыкнул Северус.
Пара ладоней легла на плечи юноши, разворачивая его в сторону гостиной. На его протесты просто не обратили внимания. Парень не смог сдержать дрожь, когда Люциус шепнул ему на ухо:
– Нам нужно поговорить кое о чем, касающимся нас троих. Так как ты сделал все, чтобы помешать нам сделать это в ближайшие дни, то займемся разговором сейчас.
– Не понимаю, о чем нам сейчас говорить, - буркнул Гарри.
– А вот я думаю, что все-то ты понимаешь, - отозвался Люциус.
– Но могу освежить тебе память. Нам нужно поговорить о случившемся вчера вечером, о том, что ты почувствовал, что почувствовали мы с Северусом, и, в общем, о том, что приведет нас к союзу...
«Нет, сжальтесь, только не это!» - тут же подумал Гарри. И сразу же, пытаясь увести разговор в другую сторону, ляпнул первое, что пришло ему в голову:
– Может быть вы лучше потренируете меня?
Тут Северус прикусил язык, стараясь не рассмеяться вслух. Гарри вообще понимал, что только что преподнес им чуть ли не на тарелочке с голубой каемочкой? Люциус говорит с ним о союзе, а он решает продолжить разговор об обучении? Нет, определенно, слишком крупная рыбка клюнула, чтобы не ухватиться за такую возможность!
Даже не глянув на Люциуса, но зная, что тот его прекрасно бы понял, мужчина развернул Гарри к себе, не давая ему времени ни на отступление, ни на что иное, позволил своим рукам скользнуть по спине юноши и припал к его губам. Он воспользовался ошеломлением Гарри, чтобы медленно очертить языком контур губ, улавливая различие между Люциусом и юношей. Губы Гарри оказались чуть полнее. Мужчина решил углубить поцелуй. Он не упустил своего шанса, когда Гарри попытался запротестовать и открыл рот, и начал кончиком языка дразнить язычок Гарри. Руки же мужчины, почти сами ласкали спину юноши, время от времени встречаясь с руками Люциуса, иногда ловя пальцы вейлы, показывая, что его тоже не забыли.
У Люциуса, видевшего развертывающееся перед ним действие, перехватило горло. Теперь он знал, что мог испытывать Северус: ревности не возникло ни на миг, лишь чистое удовольствие от наблюдения за объятием обоих любимых им мужчин. И Люциус подошел так близко, как только возможно, к Гарри, не мешая при этом Северусу ласкать спину парня. Когда же понял, что Гарри пытается протестовать, не колеблясь, наклонил голову и стал осыпать поцелуями его шею, все местечки, где его губы могли коснуться открытой кожи. Пальцы время от времени встречались с руками Северуса, а затем он решил перебраться к торсу и животу Гарри, одаряя их легкими ласками.
И Гарри уступил.
Он подчинился этому дразнящему рту, просившему ответ, а не требовавшему его.
Он подчинился этим рукам, не пытавшимся проникнуть туда, где он еще не готов был их ощутить.
Он подчинился жару обоих тел, прижавшихся к нему, ласкам, осыпавшим его шею. О нем заботились, готовы были защитить от всего.
Люциус и Северус прекрасно поняли это и удвоили свои усилия. Они оба чувствовали, что Гарри не нужно торопить, давить на него. Он уступил нежности, потому следовало действовать так же, чтобы не позволить ему отречься от сделанного.