Презумпция смерти
Шрифт:
Эту часть чистосердечного признания Крейн не понял.
– Насчет «хоронить не надо» – это о чем?
Инга широко раскрыла глаза:
– Так ты не знаешь? Не знаешь о землетрясении? Вот чудак, а еще с «чистосердечным» лезет! Я ведь тебе, выходит, тогда жизнь спасла…
Часть II. Тимур и его команда
Глава 5
Моложавый нацист произнес:
– Heil Hitler.
– Хайль Гитлер, – безразлично отозвался голос переводчика за кадром.
Когда на экране появились титры, Оззи громко
– Оззи, тебе нельзя смотреть серьезные фильмы.
– Тимур, у тебя есть «День сурка»?
– Нет, Оззи не оценит, – Сергей потянулся, разминая сигарету, и направился к балкону. – Тимур, у тебя есть «Настоящая Маккой»?
– Тимур, а пиво для Оззи еще есть?
После фразы «Меньше четырех тысяч евреев осталось в живыми в Польше сегодня. Более шести тысяч, э-э, последователей, э-э, осталось от списка Шиндлера» переводчик прекратил надсадно дышать в микрофон, создавая фоновый шум. Тимур бросил взгляд на экран и успел прочитать: «There are fewer than 4000 Jews left alive in Poland today. There are more than 6000 descendants of the Schindler Jews». Потомков евреев из списка. Потомков, а не последователей. Экран стали синим, кассета пошла на обратную перемотку.
– Да ну вы че, хорош… – пробормотал краснеющий Андрей.
Простоватый, но, тем не менее, жутко обаятельный тип по имени Андрей и по прозвищу «Оззи» был новым человеком в компании. Учился он в МГУ, и там же играл на гитаре в какой-то группе. Привела его Лера. Тимур догадывался, что с тех пор, как у него все серьезно закрутилось с Никой, Лера испытывала недостаток мужского внимания, и Оззи потребовался, чтобы расшевелить Сергея.
– Эй, ты там часом не заснул на мягком плечике? Лера, отвечай – он, что, там спал с тобой!?
– No comments, – гордо ответила Лера, потирая плечо. – Тимур, можно я положу куда-нибудь свои сережки? А то уши болят.
Она откинула белую прядь.
– Переводчик неправильный какой-то, это ведь не Михалев?
– Не-а, и не Володарский… Где-нибудь продают, интересно, кассеты без перевода?
– Оззи, кто из актеров тебе больше всего понравился?
Покопавшись в растрепанной рыжей гриве, Оззи нашелся:
– Ну… этот, фашист.
Тимур дотянулся до холодильника «Морозко», который служил телевизионной тумбой, и выгреб оттуда две бутылки новомодного игристого «Асти Мартини» – по сорок тысяч рублей.
– Help yourself, boys and girls, – объявил он, нарочито налегая на «r». – Серега, Оззи, открывайте. Кстати, я согласен насчет «фашиста». Молодой неизвестный актер, а какое зверское обаяние! Фильм получит «Оскара», это я вам гарантирую.
– Я не могу так пить, ты не принесешь еще фруктов? – отозвалась из своего кресла Ника. – Я думаю, это будет «Пианино».
– Год назад ты предсказывала, что это будет «Запах женщины», – многозначительно поднял палец Тимур (этот жест он подсмотрел у Сергея). – Ты будешь груши или бананы?
– Все неси, у тебя вообще-то гости. Год назад я была влюблена в Пачино, – парировала Ника.
– А теперь? –
– А теперь в Кейтеля. Но это все в мечтах. А в жизни я год за годом помогаю не вылететь из универа несчастному двоечнику с птичьей фамилией. Который без меня едет в Штаты!
Ника бросила убийственный взгляд на Тимура, и тот заторопился на кухню – мыть фрукты. Пока трубил водопроводный кран, Лера тихо сказала Нике:
– Ты же сама не захотела в Америку. Говорила, что должна быть с сестрой. А он так мечтал там побывать. Ну и чего теперь?
– Я не об этом. Я о том, что он ноль по всем предметам. Без меня его бы давно отчислили. Даже папа не помог бы.
Лера нажала кнопку на дистанционном пульте. Видеодвойка выплюнула кассету и переключилась на телеканал, который разразился поздней рекламой: «Малз»! «Блик Коммьюникейшнз»! Лучше «Лиамонда» только «Лиамонд»! Нас – знают – все! Водка «Зверь» – похмелья не будет! Купи себе немножко «Олби»!
– Лер, выключи, а? Люди, а мы в покер сегодня будем играть?
Четверка из Тимура, Сергея, Вики и Леры престранным образом сложилась полтора года назад после первой вечеринки их новообразованного факультета, и именно благодаря покеру. Были у них и другие общие или почти общие интересы. Например, все, кроме Леры, обожали кино. И все, кроме Тимура, закончили институт с «красными» дипломами. Тимур, собственно, институт пока не закончил.
Тимур вернулся в комнату с двумя огромными блюдами. На одном громоздились влажные фрукты, на другом аппетитно поблескивала разнообразная нарезка. Народ радостно загалдел, придвигаясь поближе к еде. Тимур, желая дополнить произведенное впечатление, снова исчез на кухне, и спустя мгновение вернулся с еще двумя бутылками «Асти Мартини».
– И много у тебя еще этого добра? – поинтересовался Сергей.
– Бутылок десять, – широко улыбаясь, ответил Тимур.
– Суббота пропала, все будем трупами, – прокомментировала Лера. – Я, пожалуй, не буду закусывать. Буду… как Джеки.
– Жаклин Кеннеди пила брют, – неожиданно заявил Оззи. – А вообще главное – весь вечер пить одно и то же! А на ночь побольше воды, и пошире открывайте форточки. Чем больше кислорода, тем быстрее расщепляется алкоголь.
Это было первое более или менее связное высказывание, прозвучавшее от Оззи за весь вечер. После секундного молчания Тимур, не более других сведущий в органической химии, поставил вопрос ребром:
– Оззи, а как он, это, – «расщепляется»?
– Люди, ну вы че, в школе-то учились, или как?
Оззи схватил бутылку «Асти» и начал ее открывать.
– Этиловый спирт, как и многие органические соединения, состоит только из углерода, водорода и кислорода. Своими организмами мы окисляем его – он распадается на воду и углекислый газ.
Раздался громкий хлопок.
– Не этот углекислый газ!
Оззи разлил содержимое бутылки по бокалам, и, взяв свой бокал за ножку двумя пальцами, продолжил лекцию: