Презумпция виновности

Шульгина Анна

— Да. С кем ты перемигиваешься за моей спиной? — вилка тихонько звякнула, коснувшись тонкого края тарелки.

— Угадай с одного раза, — Соня немного нервно глотнула вина и отставила бокал. Не нужно настолько явно демонстрировать свою неуверенность.

— Надо же, какая оперативность… — он накрыл ладонью её пальцы, кажущиеся совсем ледяными. — Посмотри на меня, — стоило Соне поднять глаза, как Дан попытался взглядом успокоить, дать хоть какое-то подобие уверенности. — Это хорошо, что Марат здесь. Он в городе со вчерашнего дня, значит, уже в курсе, что мы вместе.

— Откуда ты знаешь? —

не успев договорить, она досадливо прикусила нижнюю губу.

— Ты назвала имя, место и дату. Этого более, чем достаточно.

— Если он здесь уже второй день… Думаешь, визит к моей родне был предупреждением, что не нужно срываться и пытаться спрятаться? — от его спокойного тона стало немного легче. Во всяком случае, приступ паники прошел, и теперь девушка хотя бы попыталась начать думать.

— Уверен. Сейчас ты едешь домой и спокойно сидишь там.

— Но…

— Без "но". Я сам все улажу, — потянув к себе её ладошку, Даниил поцеловал кончики пальцев и подмигнул. — Ты не же думаешь, что я не смогу разобраться с тем, кто пришел на мою территорию, чтобы забрать принадлежащее мне?

— Последняя формулировка мне не очень нравится… — от такой постановки вопроса снова всколыхнулась ненависть к бывшему почти рабовладельцу.

— Вернусь домой, мы все обговорим, — Дан кивнул официанту и что-то ему тихо сказал. Тот едва ли не склонился в полупоклоне и тут же куда-то исчез. — Если меня долго не будет, не жди, ложись спать.

— Все равно дождусь, — каприза в этом не было, скорее, беспокойство.

— Хорошо. Только обязательно поешь дома, а то тебя скоро будет шатать ветром, — он сделал знак появившемуся в зале Артему и, пока Соня с видимым безразличием осматривала зал, вполголоса дал ЦУ.

Наверное, сказанное впечатление произвело, раз охранник, и до того выглядевший внушительно, как-то весь подобрался и, бережно взяв Соню чуть выше локтя, движением головы показал на выход.

Естественно, устраивать какие-либо сцены она не собиралась, потому спокойно пошла к двери, напоследок одарив Дана немного кривоватой улыбкой. Тот излучал такую уверенность в себе и собственных действиях, что у девушки немного отлегло от сердца. Может, это детские воспоминания настолько сгущают краски и заставляют от одного взгляда невыразительных глаз Марата покрываться липковатым потом?

— Все нормально? — Артем успел отъехать от ступенек ресторана, возле которых стояла их машина. — Ты бледная какая-то…

Соня хотела было съязвить, но вовремя прикусила язык. От того, что сейчас капнет ядом на человека, который хочет помочь, легче никому не станет.

— Нормально, просто голова разболелась, — а лакированная кожа клатча такая прохладная и мягкая на ощупь… И лбом к ней прижаться тоже приятно… — Тём, можно личную просьбу?

— Давай.

Хоть Софья не видела этого движения, но могла поклясться, что Артем нахмурился, отчего и так не самое красивое лицо исказилось почти зверской гримасой. Но девушка настолько к нему привыкла, что считала если не писаным красавцем, то вполне симпатичным и милым. Разве что вслух это не говорила.

— После того, как отвезешь меня, возвращайся к нему.

— Я не могу, у меня приказ Дан Саныча, — судя по тону, он и сам

хотел поступить точно также, но нарушать распоряжение не станет.

— Пожалуйста. — Перед глазами снова встали картины того, как Марат расправлялся с теми, кто решил завязать с бизнесом без его разрешения. Нет, саму Соню он ни разу не тронул, но на показательные расправы приводил. В назидание. — Просто вы не знаете, кто он такой, и на что способен.

С места водителя донесся тихий смешок, который можно было бы интерпретировать по-разному, но больше всего это походило на "ты ещё Астахова в деле не видела". Не видела. И вряд ли захотела бы просветиться — когда просто догадываешься это одно, а точно знать — совершенно иное… И Соня была готова смириться с тем, что некоторые аспекты его бизнеса будут оставаться тайной. Не потому что чего-то боялась, для неё он был мужчиной, и именно эта его роль важнее. А то, какими методами он работает… Изменить это все равно невозможно, Дана тоже не переделаешь (да и не хотелось ей этого), так что этот вопрос можно закрывать сразу.

— Софья Андреевна, — дождавшись, пока она посмотрит в зеркало заднего вида, Артем тепло ей улыбнулся. — Он там не один. Если честно, вокруг вас двоих сейчас охраны до етеной матери, так что перестань дергаться, у тебя и голова от переживаний болит. А этого полудурочного, который через десяток лет приперся с тебя что-то требовать, и вовсе в расчет не бери, если будет нужно, Дан Саныч его уделает, как бог — черепаху.

— Вот как раз этого я и не хочу, не стоит связываться со всякой мразью… — Соня вздохнула и откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза, которые раздражал яркий свет. Водитель же, заметив, что ей сейчас не до него, убрал звук магнитолы на минимум и сосредоточился на дороге.

Маркевич раздирало от прямо противоположных желаний — сбежать, стараясь оставить все проблемы позади, и как-то защитить Даниила. Первое — просто глупость. От того, что продолжит прятаться, вопросы сами собой не решаться, наоборот, будут накапливать, как снежный ком, пока, наконец, не сойдут лавиной на её дурную голову. Хватит, набегалась, пора поступать, как взрослый ответственный человек, а не перепуганная девчонка, понимающая, что, если поймают, быстрая смерть окажется самым оптимальным вариантом. Но и как помочь Астахову, она пока тоже не знала, поэтому выбрала классическую выжидательную позицию, а именно — не стала мешать.

Вообще-то и Дан, и Артем правы — это мужские игры, и её слово тут ничего не стоит хотя бы потому, что никто не станет слушать. В их мире ценность женщины заключается в личности того, кто её защищает. И на что он готов ради неё пойти. Но и фраза Даниила про территорию и принадлежащее ему, тоже покоробила. Соня не имела ничего против того, чтобы быть с ним, но такая постановка вопроса заставила снова почувствовать себя только закончившей школу девочкой, которую привели на беседу к будущему покровителю. И подспудный иррациональный страх, что Астахов отдаст её Марату, чтобы не ввязываться в проблемы, все равно полностью так и не исчез. Сама понимала, что глупо это, да и не опустится Даниил до такого, но сделать с собой ничего не могла. Правильно говорят, что мировоззрение определяется опытом.