При дворе Тишайшего
Шрифт:
— Постой, постой, — остановила его царевна. — Скажи мне, кто эта девушка? Наша она или…
— Она русская…
— Имя, имя ее?
— Но ты знаешь, — изумился Леон, — ты назвала ее отца князем. Это Ольга, княжна Пронская.
— Пронская? — широко раскрытыми глазами посмотрела на юношу царевна. — Пронская… ты любишь русскую… княжну Пронскую? — бессвязно повторила она.
— Тебя это огорчило, царевна? — грустно спросил Леон. — Да, вижу я, что над моей любовью нависло что–то роковое, как грозовая туча.
— Бедная, бедная Нина! — тихо прошептала царевна Елена.
Джавахов с изумлением посмотрел на нее, но долго не останавливался на мысли, мелькнувшей в его голове и так мало имевшей отношения к его чувству. Он тихо и безнадежно проговорил:
— Ты, значит, отказываешь мне и своего слова не произнесешь пред князем?
— Что я могу? — печально спросила царевна.
— Но ты… тебя так почитает князь Борис Алексеевич; одно твое ласковое слово — и он все, все для тебя сделает.
— Ты хочешь, чтобы я просила князя? — гордо произнесла Елена Леонтьевна.
— Просила — нет, — робко возразил Леон, — но с_к_а_з_а_т_ь ты ему могла бы: он для тебя все, все сделает, чтобы только увидеть на твоем лице улыбку, услышать из твоих уст ласковое слово… Он на все согласится.
— Ты забываешься, князь! Горе отняло у тебя разум, и ты не понимаешь того, что говоришь и кому говоришь.
— Прости, прости! — опускаясь на колени, прошептал Леон. — Но я так несчастен, так одинок! Ты, одна ты, на которую я еще надеялся, которой осмелился открыть свою душу… О, прости, прости меня, царевна! Я потерял разум.
Безграничное горе юноши тронуло доброе и отзывчивое сердце царевны.
— Встань, и обсудим вместе, что мы можем сделать. Княжна любит тебя, но она уже невеста, и Пронский никогда не откажется от своего слова.
— Попробуй, — робко попросил Леон.
— Хорошо, ради… Впрочем, я ничего тебе не обещаю. А если я предложу тебе… отказаться от этой девушки?
— Царевна! — твердо произнес Леон. — Мы с нею решили этой ночью… вместе умереть!
Царевна чуть слышно вскрикнула и схватила Леона за РУКУ-
— Безумцы! Умереть в такие молодые годы, — задумчиво проговорила царевна, точно рассуждая сама с собою, и ее взоры стали глубоко печальны. — Сколько нужно было страдать, чтобы созрело такое решение!
— Лучше умереть, чем жить с такими страданиями в сердце, — тихо проговорил Леон.
— Но вы можете бежать!
— Куда, царевна? Люди князя нас всюду сыщут. Вчера боярин Милославский предложил мне за этот кинжал… две вотчины.
— И ты? — с жадным нетерпением спросила царевна.
— Я… боролся, — бессильно ответил юноша, — но отказал. Этот кинжал…
— Я знаю… ты хорошо сделал, — страстно проговорила царевна Елена. — Ты настоящий грузин, настоящий честный воин. Я сделаю, что позволят мне мой сан и мое
— Как ты добра! — восторженно вскрикнул Леон.
— Он, вероятно, сегодня зайдет ко мне, — стыдливо опуская глаза, сказала Елена Леонтьевна, — потому что за ним посылали наши старики. Надо просить у царя людей Для встречи царя Теймураза… Я поговорю с князем…
— Благодарю, благодарю! — и Леон, еще раз почтительно поцеловав руку царевны и неслышно ступая в своих мягких чувяках, вышел из комнаты.
XVI
ОТВЕРГНУТАЯ ЛЮБОВЬ
Несколько часов спустя после разговора с Джаваховым царевна Елена Леонтьевна сказала княжне Каркашвилли:
— Нина, забудь своего Леона!
Девушка слушала царевну молча; по ее смуглым, чуть впалым щекам текли слезы; бледные губы нервно трепетали и грудь нервно вздымалась. Казалось, она вот–вот не выдержит и упадет на мутаки и тахты в безумных рыданиях.
Царевна говорила тихо, ласково, пытливо посматривая на девушку и в душе гордясь ее стойкостью.
— Полно, не волнуйся! Не порти своих прекрасных глаз!.. Они еще не одному будут кружить голову. Мало разве у нас юношей во много раз лучше твоего Леона? Ты забудешь его и полюбишь другого… Это судьба всех девушек, которые неудачно любят впервые.
Нина отрицательно покачала головой.
— Вот приедет царь Теймураз, и мы все скоро вернемся в наши милые горы, увидим наше прекрасное небо. И ты забудешь Леона, как все мы забудем здешние снега и людей, которые еще холоднее снега.
— Я никогда не забуду Леона, — упрямо сказала Нина. — Разве ты не дочь наших же гор и не знаешь, что мы любим только раз в жизни — и на всю жизнь? Скажи лучше, кого любит Леон?
— Не все ли тебе равно? — грустно спросила царевна.
— Я хочу взглянуть на нее, — ответила Нина сквозь зубы, сумрачно сдвинув свои брови. — Скажи!
— Княжну Пронскую.
Нина закусила губу и на мгновение закрыла рукой глаза, но потом, справившись с собой, тихо проговорила:
— Княжну Пронскую? Эту бледную девушку, что живет против нас? Что он нашел в ней?
— Она очень несчастна, Нина, — с участием сказала царевна.
— Так для того, чтобы Леон любил, надо быть несчастной? А я разве счастлива? Впрочем, правда, в этой русской есть что–то жалкое, душу надрывающее. Но разве за это любят? — грустно усмехнулась Нина. — Ну, хорошо…
— Что ты задумала, дитя? — с тревогой спросила Елена.
— Ах, не знаю, ничего не знаю! — сжимая руками виски, ответила Нина. — Мне так больно, так больно!..
— Бедная, бедная! — ласково заговорила царевна, гладя черные волосы девушки.