При дворе Вечного Императора
Шрифт:
– Славная вечеринка! – сказал слегка запыхавшийся Стэн.
– Славненькая, – отозвалась Лайза. – А я и не знала, что невесомость делает вас смелее, капитан!
– Не правда ли, гетеросексуальная любовь приходит странными портами, – прошептал Марр после того, как пристально пронаблюдал за кульбитами Лайзы и Стэна.
– Ты хотел сказать, путями, – поправил его Сенн. – Займемся этой парочкой попозже?
– Как захочешь. Нам надо взять их под свое крылышко и... О, почтенный господин Хаконе! Какая честь!
Они
– Будучи почетным гостем, имею ли я право высказать свое мнение о том, как протекает ваш праздник?
Сенн широко распахнул свои влажные черные глаза, имитируя крайнее удивление:
– Что-нибудь не так?
– Для банкета в мою честь, – сказал Хаконе, – в этом помещении, на мой взгляд, чрезмерно много людей, которые только о том и мечтают, как бы понаделать из моих косточек себе зубочисток.
– Мы разослали приглашения до предварительного просмотра вашей пьесы в театре масок, – сказал Марр. – Мы не могли предположить...
– Разумеется, вы тут ни при чем, – огрызнулся Хаконе. – И вы оба отнюдь не принадлежите к тому типу существ, для которых успех банкета определяется количеством дуэлей, им спровоцированных.
– Вы норовите нас оскорбить? – прошипел Сенн.
– Быть может, – с безразличным видом произнес Хаконе, осушил свой стакан до конца и тут же взял новый с подноса катившегося мимо робофицианта. – В моем представлении, торжественный вечер – это сбор товарищей, единомышленников. Ясное дело, наши с вами представления о хорошем празднике отличаются как день и ночь.
– Знай мы, – вроде бы примирительным тоном начал Марр, – что вы мечтаете собрать компанию своих старых друзей по оружию и весь вечер травить байки про давно минувшую юность, чтобы довести друг друга до исступления брехней о былых подвигах, – знай мы это, мы бы непременно пошли навстречу вашему желанию.
Хаконе, который оделся на банкет во все черное – на нем были облегающие черные штаны и свободного покроя черная рубаха, – позволил себе улыбнуться.
– Я же сказал – наши подходы радикально отличаются. Кстати, тут есть один человек, с которым я бы хотел познакомиться...
– А мы вас с ним не познакомили? Просим прощения и готовы исправить свой грех.
– Вот с ним.
Хаконе махнул рукой в сторону Стэна, который отмечал свое возвращение в весомость, держа в руке наполненный до краев стакан.
Марр стрельнул глазами в сторону Сенна. Оба были озадачены. Затем Марр взял Хаконе под руку и подвел писателя к Стэну.
– Капитан?
Стэн как раз собирался еще разок поцеловать Лайзу. Он не без досады оглянулся на оклик, узнал хозяев башни, а также и почетного гостя – благодаря тому, что в свое время прилежно изучал тысячи досье с фотографиями в дворцовом архиве.
– Добрый вечер, многоуважаемый господин
– Позвольте представить вам, – произнес Марр, – молодого человека, который, верим, далеко пойдет. Капитан Стэн. И?..
– Лайза Хейнз, – коротко рекомендовалась подруга Стэна. Подобно большинству полицейских, она не торопилась ставить людей в известность о своей профессии без особой на то нужды.
Хаконе любезно улыбнулся, но затем одним махом исключил из разговора и Лайзу, и Сенна, и Марра. Отпросил:
– Вы командуете императорской личной охраной, не так ли?
Стэн кивнул.
– Это, думается, очень интересная работа.
– Как вам сказать... очень не похоже на то, что я делал прежде, – уклончиво ответил Стэн.
– Не похоже? А чем вы занимались прежде?
Разумеется, Стэну теперь приходилось помалкивать о своем прошлом – об участии в операциях отряда Богомолов. В его официальном досье значилась служба в одном из очень удаленных миров – в достаточно беспокойном месте, что могло служить объяснением двух рядов нашивок на его груди, хотя на самом деле все эти медали были получены за тайную и грязную деятельность.
– Служил в охране. Большей частью в малоосвоенных районах космоса.
– Крайне необычно, – сказал Хаконе, – что человек ваших лет, такой молодой – поверьте, я не хочу обидеть, – вдруг выбран на подобный пост.
– Я полагаю, во дворе просто хотели иметь человека, который мог бы сновать вверх-вниз по бесконечным дворцовым лестницам без риска получить инфаркт.
– У вас хороший учитель, – не унимался Хаконе.
– Простите?
– Да это я так... Капитан, можно задать вам откровенный вопрос?
– Да, сэр.
– Судя по многочисленным нашивкам на вашей груди, вы бывали в гуще сражений. И вот вы здесь, в самом сердце Империи. Как вам тут нравится?
– Не совсем понимаю ваш вопрос, сэр.
– Подобно всем нам, вы поступили на военную службу с верой в ее нужность. Воображали, что будете служить великому делу.
– Полагаю, да.
Стэн отличнейшим образом знал, почему он завербовался в армию – чтобы спасти свою шкуру, чтобы вырваться из звездной системы, носящей название Вулкан, этой адской сети заводов, пожирающей жизни рабочих.
– Когда вы оглядываетесь вокруг... – тут рука Хаконе совершила круговой жест, указывая на увешанных бриллиантами придворных, составлявших большинство публики на банкете, – когда вы оглядываетесь вокруг, вам не кажется, что вы ожидали чего-то другого?
Стэн слушал его с непроницаемым видом.
– Вам не бросаются в глаза признаки тлена и упадка?
Никакого тлена и упадка я не усматриваю, вот что ответил бы Стэн. И вы бы их не усмотрели, если бы явились сюда из мира, где мальчиков и девочек приучают к рабскому труду с четырехлетнего возраста. Но разве такое скажешь вслух?