Прибежище
Шрифт:
– Все в порядке, папа, – сказал я. – Мне ведь совершенно нечего скрывать.
Отец посмотрел на меня с выражением растерянности на лице. Мама взяла его за руку. На ее губах появилась тень улыбки – давненько я этого не видел.
– Пойдем, Джим. Пусть они тут задают свои вопросы. Роб ведь по-прежнему будет здесь, когда мы вернемся. Верно, милый?
– Ага, мам. Здесь.
Но меня все же испугало то, что мама ощутила необходимость задать этот вопрос.
– Итак, Робби, почему бы тебе не рассказать нам об этой твоей таинственной блондинке?
Тыквоголовый устроился на том месте, где сидел отец. Откинулся назад,
– Меня зовут Роберт, – сказал я.
– Что-что?
– Или Роб. Но не Робби. Я, конечно, прихожусь Джимми Хейлу сыном, но у меня и собственное имя имеется. Некоторые люди с уважением относятся к этому обстоятельству.
Шиммин негромко присвистнул и оглянулся через плечо на свою коллегу. Детектив-сержант Тир заняла позицию, прислонившись спиной к стене, согнув одну ногу в колене. Подошва ее туфли оставила грязный след на бежевой краске стены. Женщина сделала большой глоток колы и постучала ненакрашенным ногтем по алюминиевой банке.
– На ссору нарываешься, а, юный Робби? – спросил Шиммин.
Я повернул голову вправо, ощущая, как сопротивляется мягкая перевязь из губчатой резины, закрепленная вокруг шеи и поддерживающая левое запястье. В двери палаты имелось небольшое окошко, но все, что я мог разглядеть по другую сторону отсюда, – лишь сплошная бежевая краска.
– Эй, парень, кончай выпендриваться. Я же друг твоего отца, ты разве не в курсе?
Все они друзья моего отца. Во всяком случае, так утверждают.
– И я знаю, что вы совсем разные. – Шиммин прищелкнул пальцами.
Я взглянул на полицейского и заметил мрачные искорки в жирных складках, в которых прятались его глаза.
– Любой, кто в последние три года наблюдал за твоими мотогонками, может это сказать. Думаю, на сей раз яблоко упало несколько дальше от яблони, чем тебе хотелось бы считать, а, Робби? Или, может, в твоей памяти это отложилось как-то иначе? Вдруг трещина в башке дает о себе знать.
Ушибленный мозг – это мы уже обсуждали с врачом-невропатологом. По всей видимости, мне здорово повезло. Первые исследования показали, что вторичного кровотечения не было, гематома не возникла и риск ее появления весьма невелик. Мне необходимо пройти еще некоторые проверки, провести какие-то исследования в течение следующей недели и следить при этом за любыми нарушениями – переменами настроения, головокружениями, проблемами с сохранением равновесия, неполадками со сном. Также следует соблюдать осторожность и избегать любых ударов по голове, пока не заживут эти раны и ссадины. Но, принимая во внимание все прочее, я еще легко отделался. Все могло оказаться гораздо хуже.
– Так что давай, парень, – Шиммин подергал за узел своего галстука, сдвинул его набок и высвободил из желтого воротничка рубашки, – рассказывай нам, что ты говорил доброму доктору.
Глава 3
Когда я услышал это сообщение с автоответчика, то поначалу решил, что это просто розыгрыш. Меня отнюдь не каждый день вызывают на работу куда-то в лесные дебри. К тому же заказчик не оставил свой номер телефона. Но потом я переговорил с отцом, и он сказал, что в лесу есть коттедж, который раньше принадлежал Лесному управлению. По слухам, лет десять назад дом продали частному покупателю. Я решил, что это, должно быть, какой-то иностранец, судя по звонку. А поскольку этот случай стал отличной возможностью отвлечься от повседневности, я вознамерился поехать и проверить.
Въезд в лес перекрывали деревянные ворота с табличкой,
Я вылез из фургона под капающий дождик, оставив свою собаку Рокки наблюдать за мной с переднего сиденья теплого салона. Набрал на панели замка номер, оставленный заказчиком на автоответчике, и замок открылся. Я замотал цепь вокруг воротного столба, задержавшись на минутку, чтобы стереть капли воды с прикрепленной к нему ламинированной наклейки с объявлением.
«Пожалуйста, помогите нам найти Честера. Он пропал в этом лесу 5 апреля».
Там был также указан номер телефона, по которому следовало звонить. На фотографии сидел тощий на вид терьер в синем ошейнике. Розовый язык торчал наружу, свешиваясь из пасти, глаза пес прищурил от яркого солнечного света. Ненавижу такие объявления. Пропал пятого апреля! Почти месяц прошел! Но все-таки я невольно всматривался в заросли сквозь запотевшие окна машины, медленно пробираясь по изрытой колеями дорожке, надеясь заметить хотя бы промельк этого бедного Честера.
Если пес все еще где-то здесь, с погодой ему не повезло. Ледяной серый туман низко опустился на верхушки елок, сосен и лиственниц. Дождь шел не переставая, несильный, но непрерывный. Узкая дорожка круто заворачивала вправо и поднималась вверх. Колеса фургона буксовали на покрытых грязью камнях и в выбоинах. Запах мокрой гниющей растительности проникал сквозь щель над приопущенным боковым стеклом, а деревья подступали с обеих сторон, их ветви скребли по боковым панелям фургона. Рокки повернул голову и посмотрел на меня своими грустными глазами цвета лесного ореха, словно вопрошая, в какое безумное предприятие я втравил нас на этот раз.
Рокки – чистокровный золотистый ретривер. Весит он от тридцати до тридцати пяти килограммов. Это зависит от того, на каком этапе своего диетического цикла пес сейчас пребывает и с какой именно пищей сражается. Я затрудняюсь определить, есть ли хоть что-то, чем Рокки не готов закусить. Исключение составляет разве что спаржа. В остальном в ход идет все: мебель, одежда, любые виды обивки и интерьер фургона. В частности пассажирское сиденье, на котором пес сейчас сидит. Виниловая обивка уже несколько месяцев назад проскочила сквозь его желудочно-кишечный тракт, и я не сомневаюсь, что в не столь отдаленном будущем Рокки намерен прожевать и проглотить обнажившийся желтый поролон. Рокки не просто выживает меня из дома своим пристрастием к странным видам еды. Он буквально выел мой дом изнутри. Но я люблю этого пса больше всех на свете, и он отвечает мне взаимностью, причем с такой силой и преданностью, что это невозможно выразить никакими словами.
– Ну и? – спросил я пса. – Ты полагаешь, это не самая удачная идея?
Рокки откинул башку назад и продолжал смотреть на меня жалостливым взглядом, вроде как ожидая чего-то еще. Я взъерошил ему шерсть на шее.
– У них ведь вполне может найтись кусочек торта, верно? Тогда окажется, что дело того стоило?
Пес моргнул и раскрыл пасть, продемонстрировав то, что я называю «улыбкой во все сто зубов». Это один из его коронных номеров. Можете мне поверить, это всегда отлично действует на женский пол, просто сражает наповал.