Прибывшие

Марков Михаил

Вдруг земля начинает уходить у него из-под ног. Он падает, напарываясь на осколки стекла когда-то величественных небоскребов. Звучит страшный вопль. Нечеловеческий. На всю округу, откуда-то сверху.

Он поднимает голову, приоткрывает слипшиеся веки — и взору его предстает немыслимая громадина, закрывающая собой чуть ли не половину неба. Подобное человек даже не в состоянии осознать. Оружие это или некий космический аппарат? А может, это и есть они сами…

Механизм гигантских размеров шагает по направлению к центру города. Здания под огромными, массивными

ногами рассыпаются, как карточные домики. Несколько истребителей врезаются в исполинский корпус, не нанося совершенно никакого ущерба. В этом неравном бою, спустя всего несколько часов, город пал…

Вокруг не осталось ничего живого. Посреди беспорядочно разбросанных бетонных плит лежат самые простые вещи. Ветер перелистывает страницы книг из чьей-то домашней библиотеки. Игрушки покрываются пеплом с неба. Когда-то они приносили радость, но сейчас вызывают только панический ужас, стоит лишь подумать о судьбах их владельцев. Под ногами — фотографии, на которых запечатлены чьи-то счастливые моменты жизни…

Но внезапно сквозь вой пустынного ветра внимание его привлек звон. Звонок телефонного аппарата. Посреди обрушенных «панелек» одиноко стоит телефонная будка. Единственное уцелевшее сооружение, и выглядит это очень странно и неестественно. Он ошарашенно подходит ближе. На том конце провода настойчиво ждут ответа. Пронзительный звон всё нарастает. Хромая, он делает еще несколько шагов, протягивает руку…

Владимир открывает глаза. Лоб мокрый от холодного пота. Он жадно глотает воздух. Ноги сильно затекли. Спать сидя в кресле — не очень хорошая идея, но последние дни отняли все силы. Он и не помнит, как отключился. Кошмары не дают нормально выспаться вот уже несколько месяцев.

Надоедливая пластиковая трубка гремит на весь кабинет. Он протянул трясущуюся руку к аппарату. Прокашлялся.

— Да, слушаю…

Дверь кабинета распахнулась с такой силой, что чуть не слетела с петель. Его переполнял гнев. От прежней сонливости не осталось и следа. Он практически выбежал в коридор. Рука нащупала на груди рацию.

— Машину ко входу, быстро!

Стремительно зашагал в сторону лестницы, расталкивая по пути людей.

— Вы четверо, за мной! — обратился он к нескольким обезличенным нацгвардейцам, и те моментально двинулись следом.

Оказавшись на улице, нырнул в служебную машину.

— Поехали!

Покрышки засвистели от резкого старта. Сирена загудела, заставив прохожих в испуге подпрыгнуть. Серый бронемобиль несся по пустующим улицам города. До адреса нужно добраться как можно скорее.

— Прием, сообщение для всех. Никита Сергеевич Труманов, 41 год, дело номер 2348. Объявлен в розыск. При обнаружении немедленно задержать.

Синяя табличка: «Проспект Кирова, 27».

Нацгвардейцы выпрыгивают из кузова. По его команде группа заходит в подъезд. Оказавшись у нужной двери, один из них вышибает ее с ноги. Она не была заперта, замок давно сломан.

Бойцы с автоматами на изготовку разбегаются по комнатам.

— Чисто!

После чего все

опускают оружие. Здесь никого нет.

Владимир медленным шагом заходит внутрь. Изучает интерьер захламленной квартиры. Всюду пустые бутылки из-под алкоголя и наполненные сигаретными бычками жестяные банки.

Пытается найти детали, которые могут сказать, как давно здесь были люди. В холодильнике пусто. На стене висит доска со всякими записками. Это приковывает его внимание. Но ничего интересного на ней нет.

— Обыщите здесь всё, — скомандовал он. — Двое — со мной…

Оказавшись снова в подъезде, он обвел взглядом соседние двери.

— Допросить всех, кто здесь живет…

Без раздумий сослуживцы ринулись обстукивать ближайшую дверь.

— Открывайте, это нацгвардия!

Рация на его груди зашуршала.

— Владимир? Вы здесь?

Мурашки по коже. Он сглотнул слюну. Спустя пару секунд раздумий решил выйти на улицу и ответить.

— Так точно! — Прозвучало уверенно.

— У вас всё в порядке? — Голос на том конце оставался спокойным. Улавливается легкий акцент. Но Владимира охватывает ужас, когда он слышит этот голос.

— У меня есть некоторые проблемы… Но я их уже решаю. — Он нервно крутит рацию в руке, ожидая ответа.

Небольшая пауза, от которой перехватило дыхание. На том конце провода задумались перед последующими словами.

— Не стоит…

Недоумение. Наверное, послышалось.

— Что простите?

— Владимир, я думаю, вам стоит заняться другими делами… Не нужно тратить на это время…

— Хорошо… — Неуверенно ответил он.

— Возвращайтесь на службу…

Рация умолкла. Он достал трясущимися пальцами сигарету. Закурил.

Никита уже свыкся с местной повседневностью. Здесь у него своя комната. Свое рабочее место. Некий распорядок дня. Он даже познакомился с несколькими приятными людьми, с которыми делится своими мыслями за чашечкой горячего кофе по утрам. И, кажется, к нему проявляют интерес.

Чем же он здесь занимается? Пока неясно. Андрей проводил с ним несколько встреч вместе с сотрудниками. Что-то вроде летучек. Первое подобное мероприятие хорошо впечаталось в память. Он не был готов к огромному количеству разнообразных вопросов. Для этих людей Никита — в каком-то смысле знаменитость. Человек, который оказался в самом центре круговорота событий. Человек, с которого всё началось. Человек, который пытался предупредить общественность об опасности всего происходящего.

— Никита, в вашем расследовании говорилось о поставках пищевой продукции в центр Содружества. У нас не было такой информации. Что вы можете сказать по этому поводу? — Женщина в огромных и забавных очках держала наготове карандаш и блокнот.

— Ну… У меня несколько мыслей по этому поводу…

— Прибывший как-то влиял на вашу волю? — неожиданно влез какой-то парень, подняв руку, словно на классном уроке. — У него есть какие-нибудь способности к подавлению воли человека?

— Нет… Не замечал, он просто говорил и всё…