Причуды чуда
Шрифт:
– Может и не учла чего, я же не спорю, но почему по-нормальному не сказать, заранее? Почему я узнаю все постфактум, – Ирэна явно была готова сдаться, но пока сопротивлялась.
– А меня вы спрашивали заранее? – почувствовав слабину женщины, пошёл в атаку Константин Эдуардович – Вы же с Олеговичем между собой всё перетерли и утвердили, нас не спросив. А я по шаблону не могу, мне вникнуть во все надо. И сделать правильно, с учетом всех нюансов. А орать можете сколько угодно, не поможет. И уволить меня тоже можно, только пока я здесь, всё будет по-моему.
Тут Юлия Павловна поняла, что подслушивать дальше неудобно и шумно зашелестела пакетами так, будто только что вошла.
«Да, – подумала Юлия Павловна со вздохом, – даже дорогой дизайнерский ремонт чреват вот такими сюрпризами. Люди есть люди. Все они разные. И хорошие специалисты имеют свои причуды. Ко всем нужно найти подход. Нелегко Вадиму Олеговичу приходится. Значит, не только с Марусей у него проблемы. Наверно это с Константином Эдуардовичем он тогда на тарабарском языке разговаривал, когда мы в первый раз увиделись. Ха, только всё было без толку! С упрямым прорабом гораздо гибче надо, не так прямолинейно. Иначе просто отскочит».
Как-то в один из дней ей позвонил вдруг Никита Хромов, бывший сосед Людмилы Сергеевны:
– Здравствуйте, Юлия Павловна. Это Никита, Никита Хромов. Помните меня? Я комнату вам продал в прошлом году…
– Да, Никита, здравствуйте, конечно, помню, – поспешила откликнуться Юлия Павловна.
Звонок молодого человека застал женщину врасплох. Мгновенно освежив воспоминания о тех днях, когда она появилась на пороге этого, теперь уже ставшего родным, дома.
– Вы извините меня, но я звоню который день Людмиле Сергеевне, а телефон у неё отключен, может она сменила номер? Вы не знаете? Я вообще хотел узнать, как вы там поживаете. Что-то вдруг вспомнил про вас… – мямлил в трубку застенчивый Никита смущённым тоном.
Юлия Павловна охнула про себя, подумав, что со всеми хлопотами последних недель вообще забыла про Людмилу Сергеевну. И теперь, чувствуя себя виноватой, никак не могла подобрать нужные фразы, чтобы объяснить всё молодому человеку. В двух словах не расскажешь, но всё-таки что-то надо ответить.
– Мм, даже не знаю с чего начать, – спустя полминуты, наконец смогла ответить она и смолкла.
– Что-то случилось у вас? Или просто я не вовремя? – в голосе Никиты читались тревожные интонации.
– Со временем нет никаких проблем, просто Людмила Сергеевна умерла в феврале, мне очень жаль…
– Умерла? Как?! Я не знал, надо раньше было вам позвонить… – в трубке послышалась возня, потом Никита зашмыгал носом, явно эта новость ошеломила его и расстроила.
– А от чего она умерла? – спросил он после краткой паузы.
– Рак. Вы простите меня, Никита, я должна была вам сообщить, но как-то не подумала, мне правда жаль… – Юлия Павловна поняла, что начала оправдываться и скомкала окончание начатой фразы.
Но Никита, вероятно, понял её состояние, потому что быстро ответил женщине:
– Я понимаю, это вы меня извините за звонок. До свидания.
И Никита положил трубку. После завершения этого странного разговора Юлия Павловна поспешила в спальню Людмилы Сергеевны, будто соседка ждала её там. Словно хотела обнаружить в этом месте нечто важное. Но в комнате, конечно, никого не было, да и комнаты той уже не было – одни голые стены и потолок, и следа не осталось от прошлого. Женщина задумчиво прошлась по грязному, ещё не убранному полу. Постояла у окна.
Что ж, новое убранство эта комната еще не приобрела, но от старого точно избавилась. И этот странный звонок! Как отголосок из прошлого,
«История – это как Рим», – подумала Юлия Павловна, вспомнив, как с Сашей ездила в турпоездку в этот город несколько лет назад, и как поразили её некоторые римские здания, построенные в буквальном смысле поверх старых, когда два нижних этажа дома принадлежали одной эпохе, а верхние – совсем иной. «Вот так новое нарастает поверх старого свежим слоем. Старое ещё можно откопать, разрушив новое, только зачем? Да, ещё можно вернуться к былым ощущениям, но только не хочется задерживаться в них долго. Жизнь продолжается. Я не стану вечно оплакивать время, проведенное с Людмилой Сергеевной. Это будет нечестно по отношению к умершей. Ведь именно она настаивала, чтобы я начала с чистого листа».
Между тем, ремонт в квартире Юлии Павловны шел своим чередом. Гостиная и кабинет были почти готовы, теперь хозяйке предстояло освободить спальню, для того чтобы ремонтная бригада смогла вплотную заняться разборкой подиума и шкафа. Все нужные Юлии Павловны вещи уже упаковали по коробкам и мешкам и перенесли в кабинет. В который, из всей заказанной туда мебели, доставили пока один диван. На этом новом диване женщине и предстояло ночевать до тех пор, пока не отремонтируют спальню.
Промаявшись на диване две ночи, Юлия Павловна, вконец уставшая от ремонта и не желавшая более жить в таких некомфортных условиях, заказала себе номер в СПА-комплексе в Нарве-Йыэсуу – городке на южном берегу Финского залива. Где есть всё, что нужно для неспешного и приятного времяпрепровождения: Балтийское море, огромный пляж и примыкающий к нему лесок, приятный для прогулок, когда устаёшь от открытого пространства. Юлия Павловна оставила свой дом на целых десять дней. Благо, погода стояла прекрасная – вторая половина мая, почти лето. Ехать от Питера недалеко, опять же море и дюны, всё то, что она так любила с детства.
Десять дней женщина вдыхала аромат сосен, смешанный с запахом балтийской влаги, слушала неумолчный рокот волн, ходила по мокрому песку босыми ногами – весна выдалась ранней и теплой, без единого дождика, хотя ветер не стихал ни на один день. В парках зацветали кустарники, на клумбах проклюнулись яркие первоцветы, привлекавшие проснувшихся насекомых, там и тут порхали разноцветные бабочки, возвещая о том, что скоро лето.
Но Юлию Павловну всё время тянуло к воде. Море ластилось к ногам как сытая кошка, терлось о щиколотки и пахло чем-то неуловимо знакомым и весенним – то ли свежесрезанными огурцами, то ли салатом из морской капусты. Мокрый песок как зеркало отражал небо. Юлия Павловна подолгу смотрела вдаль за кромку воды, и ей казалось, вот-вот на горизонте появятся цветные паруса.
Десять дней пролетели как миг, отдохнувшая и одурманенная бурной весной Юлия Павловна вернулась в свой дом. Но едва войдя в квартиру, она почувствовала настоящее дежавю – внутри опять громко спорили Ирэна и Константин Эдуардович. Правда, были и отличия – на этот раз спорщики стояли прямо у входной двери, и появление в квартире хозяйки ни на секунду не прервало их разговор. Напротив, Ирэна, увидев вошедшую Юлию Павловну, постаралась немедленно привлечь её на свою сторону. Пунцовая от гнева, она зачастила, пытаясь доказать, что неправильно установленные двери – это не промах дизайнера и не недоработка проекта, а чистое самоуправство прораба, не пожелавшего сделать так, как ею, Ирэной, было запроектировано. Константин Эдуардович молча играл желваками на сцепленных челюстях и смотрел в пол, весь вид его выражал с трудом сдерживаемую угрозу.