Приданое Эсмеральды (Виски Бич)
Шрифт:
– Я и в этом направлении кое-что нарыла. Я любопытна, – напомнила ему Шеррилин Берк. – Пьемонты в связи с вашим делом наняли в Бостоне двух лучших сотрудников одной превосходной юридической фирмы. Однако расследование было прекращено примерно три недели назад.
– Прекращено? Они прекратили расследование?
– Как явствует из моих источников, следователи сообщили, что больше ничего существенного по данному делу найти не могут. Я не говорю, что после того они не могли прибегнуть к услугам какой-то
– Если его нанял Зюскинд, он знал точно, когда я ухожу на прогулку, куда иду и сколько у него есть времени на поиски в доме. Он был здесь, в доме, в ту ночь, которую я провел в Бостоне, потому что Дункан сообщил ему, что я уехал в Бостон. Потом пришла Эйбра. Если бы она не сумела защититься, он бы ее…
Шеррилин продолжала сидеть в кресле, а Эли принялся беспокойно мерить шагами комнату:
– Вы говорили, что Дункан был честный прямой человек.
– Да, такая у него была репутация.
– Винни… помощник шерифа Хансон пошел к нему вечером того дня, когда кто-то незаконно проник в мой дом. Он хотел допросить его. Сообщил Дункану о взломе, о том, что случилось с Эйброй. Прямой честный человек, каким вы хотите представить Дункана, не стал бы работать на клиента, который нарушает закон, нападает на женщину и виновен еще бог знает в чем. Возможно, он сказал Зюскинду, что он о нем думает, и тогда тот решил убить его, понимая, что нанятый им детектив может сообщить о нем в полицию.
– Конечно, все, что вы говорите, звучит очень убедительно. Было бы прекрасно, если бы ваша версия к тому же была бы подкреплена доказательствами. Но на данный момент… – Берк снова постучала пальцем по папкам. – Мы знаем наверняка только то, что он приобрел здесь недвижимость. А его жена, когда я беседовала с ней, вовсе не произвела на меня впечатление слишком преданной ему или, наоборот, напуганной женщины. Она была скорее унижена и обозлена. Не думаю, что она стала бы лгать, выгораживая его.
– Но ведь Зюскинд – отец ее детей.
– Верно. Поэтому я не упускаю это из виду. Ну а пока мне хотелось бы осмотреться здесь повнимательнее, и, может быть, тогда я сумею выяснить, что затевает Зюскинд. Буду держать его, так сказать, на прицеле.
– Мне бы хотелось, чтобы вы передали полиции те сведения о нем, которые у вас имеются.
Шеррилин досадливо поморщилась.
– Не скрою, ваше требование мне не нравится. Поймите, в полиции захотят допросить его, начнут задавать вопросы, применять к нему привычные методы дознания, установления… э-э-э… истины. Это может его напугать, и мы останемся в дураках. Дайте мне немного времени, скажем, неделю. Посмотрим, что я смогу здесь выудить.
– Хорошо. Неделю, – согласился Эли.
– Почему бы вам не показать мне ту знаменитую
Когда они спустились в подвал, Берк сделала несколько снимков на небольшую цифровую камеру.
– Надо быть по-настоящему увлеченным этим, – заметила она, – Я немного почитала о приданом Эсмеральды, о корабле и тому подобном, просто чтобы получить общее впечатление. Мне бы хотелось, чтобы один из моих сотрудников провел здесь более основательное расследование, если вы, конечно, не против.
– Да, разумеется. Я сам проводил собственное расследование. И если бы здесь что-то было, мы бы уже давно его нашли. Он попусту теряет время.
– Возможно. Но ведь дом-то у вас огромный. В нем много укромных уголков, я полагаю.
– Большая его часть возводилась намного позже истории с «Калипсо». Дом строили и перестраивали вместе с винокурнями, лавками и офисами, поколение за поколением, на деньги, заработанные на торговле виски.
– Вы не Стали заниматься семейным бизнесом? – спросила Берк, когда они направились к выходу.
– Это – призвание моей сестры. У нее все прекрасно получается. Я буду «Лэндоном из Блафф-Хауса». Такой всегда находился в семье с тех самых пор, как появился Блафф-Хаус, когда он еще представлял собой маленький каменный домик на скале.
– Традиции?
– Именно.
– Значит, именно поэтому вы отправились в дом в Блэк Бэй за кольцом вашей бабушки.
– Оно не относилось к нашей совместной собственности, что определялось брачным договором. Но в тот момент я уже не доверял Линдси.
– Да, у вас были основания, – согласилась Шеррилин.
– Кольцо принадлежало Лэндонам. Бабушка дала его мне, чтобы я передал жене как символ того, что она стала частью нашей семьи. Но для Линдси это ничего не значило, что меня страшно злило, – добавил Эли, закрывая за собой дверь в подвал. – Я хотел забрать то, что по праву принадлежало мне. Кольцо, серебряный сервиз, которым наша семья владела на протяжении двух столетий. Картину… Конечно, глупо, – признал он. – Мне не хотелось оставлять ей подарок, сделанный из глубокого искреннего чувства, которое она предала. Глупо, потому что с тех пор… Я не могу даже смотреть на эту картину.
– Однако подобное поведение говорит в вашу пользу. Вы пришли, забрали кольцо, только кольцо. А те драгоценности, которые вы ей покупали? Вы ничего из них не тронули. Вы не забрали их, не раскидали по всей комнате, не выбросили в окно. Вы не выказали ни малейших признаков агрессивного поведения или намерений. Вы не агрессивный человек, Эли.
Он подумал о Зюскинде, о Линдси, о бабушке, об Эйбре.
– В определенных обстоятельствах я могу стать крайне агрессивным.
Шеррилин Берк по-матерински похлопала его по плечу.