Придонье
Шрифт:
— Тогда вмешайся сейчас, — сказал бродяга. — Помоги нам остановить войну. Помоги мне сделать это.
— Извини, но это не моя война. — ответил кочевник. — Я не имею права вмешиваться, таково моё бремя — знать, но не мешать.
— Но ты ведь показал мне будущее, ты вмешался.
— Я показал лишь один из вариантов, который может произойти. — ответил кочевник. — Это не вмешательство, а ориентир на твоём пути, как указатель на дороге. Он приведёт тебя в нужное место.
— То есть ты не поможешь?
— Извини, но я останусь в стороне.
— Тогда спасибо, — Яр пожал ему руку. — Прощай, кочевник.
Мотор
Вдавив педаль в пол, Яр мчался к Цимлянску. За разбитыми окнами мелькали редкие кусты и деревья, выросшие в степи, тени одичалых животных, устроившихся на ночлег и грозных ночных хищников, крадущихся к спящим стадам, а впереди изредка были видны те немногие огни, что горели в домах, на сторожевых вышках и кордоне, выставленном на подходе к городу.
Кочевник стоял, смотря вслед уезжающему бродяге. Когда красные огоньки задних фар растворились в ночном воздухе, Номад вернулся к своему костру и, сидя у него, стал точить наконечники стрел. Архимед же уселся рядом с хозяином и наблюдал за нехитрым занятием человека.
— Я знаю о чём ты думаешь, — сказал Номад, глядя на своего верного корсака. — Я очень хочу помочь ему, но не могу. Это моё бремя.
Корсак жалобно проскулил и, закрыв глаза, уснул чутким сном сторожевого зверя.
— Спи, Архимед, неизвестно, сможем ли мы завтра позволить себе эту роскошь.
***
Потрёпанная "Волжанка" из последних сил несла своего хозяина в город, который вот-вот будет охвачен новой войной. Войной, которая не будет щадить никого. Яр гнал вперёд, он боялся не успеть предупредить Совет о готовящейся атаке, но больше всего он боялся за новых друзей, которых возможно он помог погубить.
Из головы не выходили слова кочевника. Яр всегда думал, что истории про избранных бывают только в книгах и фильмах и никак не ожидал, что он станет избранным. Возможно одинокий мужик просто свихнулся, живя вдали от людей. И ему все эти бредни привиделись, но что, если он прав? Что, если и правда только бродяга сможет нанести смертельный удар по врагу и остановить войну? Нет это невозможно. На поле боя любой солдат, ополченец и казак сможет выстрелить в кого угодно и один из них сможет прострелить голову Токареву.
Подъехав к блокпосту, он быстро показал жетон горожанина, а затем предупредил о возможном нападении. Убедив караульного, бродяга снова вдавил в пол педаль и направился прямиком к Городку Энергетиков.
Глава 9. Война
Помещение, в котором проводились собрания Совета было не особо большим. За тремя прямоугольными столами, поставленными в форме буквы "П", восседали главы городских общин: атаман Станицы, администратор Городка, стармех Завода, глава Ткачей, главный беженец с турбазы "Чайка", губернатор общины Мореходов и пахан объединившихся банд Шанхая и Бангкока. Яр в подробностях рассказал о событиях последних дней, после чего члены Совета долго обсуждали полученную информацию.
— Выходит, что начальник безопасности Волгодонска задумал найти бункер, в котором якобы хранится оружие, а затем напасть на город с целью захвата власти, я правильно понял? — спросил представитель Городка Энергетиков. Статный мужчина сорока лет в поношенном классическом сером костюме.
— Да. — кивнул бродяга.
— А
— Я не знаю, что будет с цимлянами, возможно, что и волгодонцев худо будет, но он настроен заполучить содержимое бункера. — ответил бродяга.
— И что же вы от нас хотите? — поинтересовался стармех Завода.
— Усильте кордоны и будьте готовы к нападению. Думаю, что оно очень скоро состоится.
— Вы понимаете, что старые документы, не дают нам повода верить вашим словам? — заговорил сенатор Городка. — Всё, что вы нам сказали, вы могли придумать, чтобы отвести нам глаза. Может быть в этот момент военные Волгодонска сейчас прорываются в город.
— Извините, я в Совете новичок, — со своего места поднялся представитель беженцев. — Но я, как никто другой, понимаю насколько опасны волгодонцы. Много лет они терроризировали Новый город, в котором я прожил не мало, они не останавливались не перед чем, захватывая новые общины, а людей отправляли в мастерские, где они работали сутками без еды и воды, пока не умирали. Много людей погибло в войне со Старым городом, и я бы не хотел, чтобы мирные горожане, принявшие нас в свой город, погибли из-за недоверия членов Совета. В конце концов, он не предлагает нам атаковать Волгодонск, а всего лишь усилить кордоны и удвоить бдительность патрулей, чтобы быть готовыми к возможной атаке. В связи с этим, я предлагаю голосовать. Кто за то, чтобы усилить кордоны и патрули?
Стармех, пахан, губернатор и ткачиха подняли руку вслед за главным беженцем. За ними согласился и атаман. Сенатор Городка поднял руку последним.
— Единогласно! — провозгласил атаман.
***
Всю ночь и следующий день, после экстренного заседания Совета, проводилась подготовка к возможной атаке: к пограничным дворам свозились материалы для укрепления и возведения баррикад, устанавливали немногочисленные станковые пулемёты, ров перед границей Станицы освободили от кольев и приспособили под траншеи, в который сидели готовые к бою защитники города, в каждой общине проводилась подготовка солдат. Практически каждый горожанин взял в руки оружие и ждал боя, казаки оставили свой лагерь и теперь ждали своего часа, точа лезвия шашек и заряжая автоматы и карабины, снайперы заняли свои огневые точки, остальные готовились к бою, ожидая захватчика, который вот-вот должен был появиться, но ни ночью, ни утром он так и не появился.
Многие уже начали сомневаться, что атака действительно состоится, кто-то расслабленно курил папиросы, а кто-то просто высыпался после бессонной ночи. Вскоре и сам бродяга стал сомневаться в том, что Токарев действительно решится на крайние меры, но сомнения рассеялись, когда в воздухе послышался рокот двигателей.
Ближе к полудню люди стали слышать далёкие отголоски рычащих двигателей. Каждый из них тут же встрепенулся и прильнул к бойницам, а некоторые и вовсе высунули головы из-за баррикад. Долгие минуты горожане всматривались в пространство за Станицей, пока на дороге не появились силуэты машин. Множество автомобилей ехали организованной колонной по шоссе, а затем стали съезжать с дороги, устремляясь в поле. Они остановились метрах в тридцати от границы.