Придворный. Заклинание
Шрифт:
Призываю скакуна. Понятно, не простого, а квазиреального, соответствующего моему рангу. Kal Xen! И красавец появляется рядом со мной. Пышные серые струящиеся хвост и грива с угольно-черной матовой шкурой при ярком магическом освещении смотрятся весьма и весьма выигрышно. Копыта, будто сотканные из дыма, а в довершение эдакой красоты – яркие светящиеся глаза. Не алые, не похожие на огонь. Так… Багровые, цвета остывающего расплава железа. Седло, поводья и остальная сбруя в том же цвете и тоже чуть светятся. Не понимаю, чего народ напрягся? Животные, знамо дело, боятся.
– Ваша милость, – спросил большеусый капитан, старший среди встречающих, – что же это за зверь такой?
– Какой зверь? – слегка обиделся я. – Это жеребчик, Уголек. Правда, у нас таких не водится.
Жеребец, которому я сейчас дал имя, что-то благодарно проскрежетал и фыркнул меленькими искорками пламени.
– Хороший жеребчик, хороший! – потрепал я животинку по холке. – Я вас ждать не буду. Уголек медленно двигаться не любит, да и лошади от него шарахаются. Мы поскачем вперед, укажите нам куда. А вы амулетом сообщите о прибытии в крепость и сопроводите обоз.
Направление указали. Я вскочил в седло и помчался по ночной дороге. Хорошо! Темно, лишь изредка звезды просвечивают в разрыве туч. Мой скакун, как и я, прекрасно видит путь. Скачет беззвучно, не касаясь копытами земли, лишь иногда выдыхая фонтанчики искр из ноздрей.
Встречающие проводили взглядами быстро растаявшего в темноте барона. Жеребец, больше похожий на демона из преисподней, перемещался на пару ладоней выше грунта, не касаясь копытами земли, потому двигался со скоростью выше галопа обычной резвой лошади.
– Паркетный шаркун, значит? – Капитан вперил злой взгляд в молодого прапорщика. – За какие такие штабные подвиги солдатскую «Храбрость» дают?
– Я не знал. Видать, отец не все выяснил. Времени было очень мало, – стал оправдываться обвиняемый.
– Времени… Барон и волшебник, видать, не из последних.
– Кхм-кхм, – кашлянул подошедший слуга, крайне важного вида. – Его милость господин барон изволит быть дважды магистром Гильдии, по Жизни и по Огню. В баронское достоинство его возвели за то, что он вывел из осажденного дома наследника со свитой в две дюжины человек. Сдерживал врага, пока горящее здание не покинули телохранители его королевского высочества. Тоже ушли все, даже раненых смогли унести. Дом, правда, сгорел.
– А «За храбрость» по какому делу получил? – почтительно поинтересовался капитан у лакея.
– Не могу знать. Про личные дела королевской фамилии его милость не имеет привычки болтать. Представили по Горно-Егерскому имени принца Лагоза лейб-гвардейскому полку.
– Горлохваты! – восхищенно выдохнул прапорщик, по молодости не сдержавший чувств.
– Золотой кинжал государь пожаловал, дабы тот всегда был под рукой, – продолжил рассказ слуга. – Когда его милость в госпитале рану залечивал, в окно убивец залез. Господину барону пришлось убить его голыми руками. После того случая его величество золотой кинжал и прислал. Изумруды на кинжал были пожалованы его королевским высочеством принцем Лагозом за храбрость, когда его милость вышел с государевым
Все офицеры, конечно и безусловно, были согласны с государем. Но выйти с одним кинжалом против четырех мечей… Оно весьма достойно. Государь всегда прав, однако и удаль заслуживает уважения. Вот так лихо выступить далеко не всякий решится. Да коли и решится, выйдет ли победителем? То-то! Тут на неделю не то что без сладкого, на хлеб и воду сесть согласишься. А уж за изумруды на золотой кинжал вообще горы своротить можно.
– Что за повод был для дуэли? Серьезный, надеюсь? – спросил прежде молчавший поручик.
– Не могу знать. Его милость перед тем этих четверых сильно побил. Они были немного выпивши и начали приставать к двоим гимназисткам из простолюдинок. Как наш господин им замечание изволил сделать, они в драку полезли…
– Да-да-да! – воскликнул прапорщик. – В «Сплетнице» было! Они ему только пуговицу оторвали, а он их… И, главное, кинжал не доставал, говорит: «Не для пьяной драки мне клинок государь пожаловал». И про дуэль было. Как какой-то С. сбежал. Трус!
– Под таким командиром и служить-то лестно, – сделал вывод капитан.
А поручик живо поинтересовался:
– Гимназисточки – они что? Благодарили?
– Не могу знать. Одна записочки пишет, к другой по делам ездил.
– Хе-хе! – франтовски подкрутил ус поручик. – Дамский пол весьма благодарный к спасителям бывает.
– Точно так, – подтвердил прапорщик. – Я вот как-то…
– Молчи уж! Герой! Еле от мужа сбежал тогда. Ты, любезный, дальше сказывай.
– Да вроде больше нет нечего. Разве когда его милость за дуэль ругали, ее светлость герцогиня Лаура попросила себе его в кавалеры. Его величество не отказал, посвятил в рыцари-волшебники…
– Нашей герцогине?! – перебил незаметно подошедший к компании бургомистр.
– А какой еще? Ее светлость – герцогиня Зеленоземья. Господин барон – Хранитель Печати Зеленоземья и шеф-комендант своей крепости. При дворе поставлен на должность гоф-медика. Числится при Зеленом дворце, раз в неделю дежурит как личный секретарь наследника. – Рассказчик конфиденциально шепнул: – В театр иногда сопровождает. Чем по службе занимается, не знаю, но «За заслуги» уже вторую ступень заслужил. За последнее дело «Золотой пентаграммы» удостоился.
После такой характеристики слышавшие разговор прониклись гордостью за такого юного, но героического начальника. Военные начали сбивать обоз для сопровождения, горожане разбежались по домам обсудить услышанное.
– Ваша милость, как вы изволили почивать?
– Чудесно, просто чудесно. Малыш был неутомим. Только болтать бы не начал. Если дойдет до мужа, будет неудобно. Мы, конечно, дали друг другу свободу, но все же.
– Вы мальчику поместье пожаловали?