Приемная дочь Бабы Яги

Meleth

— Как все? — растерялась Баба Яга и, переведя взгляд на удивительно молчаливого фамильяра, с подозрением у него спросила. — Точно все?

— Все-все, — заверил ее кот и, вздохнув, добавил едва слышно. — Я сам себе враг, что ли?!

— Терентий! — укоризненно покачал головой царь и обратился уже к Златке. — Он мне рассказал то, как появилось у тебя это чудо, что вы успели узнать от других о тех событиях, да о твоих домыслах на счет ее происхождения тоже.

— И что ты сам думаешь о случившемся? — осторожно полюбопытствовала девушка.

— Что нехорошие дела творятся на наших

землях и не только на них, — нахмурился Ростислав Всеволодович. — Но давай обо всем по порядку. И начну я, пожалуй, с того, что сообщу свое решение в отношении твоего неожиданного материнства.

Если в начале слов кощеевых Злата была почти спокойна, тот под конец готова была падать в обморок, хотя никогда такого с ней не случалось. Девушка побледнела и, бросив встревоженный взгляд на малышку, собралась было молить батюшку о милости, чтобы разрешил ей и дальше растить Василису. «Матушка Земля, пускай батюшка меня наследства и имени лишит, лишь бы не отнял доченьку!» — молилась Баба Яга, с ужасом ожидая, что скажет отец.

— Понятное дело, что ребенка у матери забирать последнее дело, — снова заговорил Кощей, глядя в глаза дочери суровым взором, — только и растить без отца малышку негоже. Хочешь ты того, Златослава Ростиславовна, или не хочешь, но ни себя, ни Василису, я позорить не дам! Так что, милая моя, быть тебе в ближайшее время мужней женой.

— Да кому же я такая нужна?! — с горечью воскликнула Ягуся, понимая, что пожелание о скором замужестве ей не в силах выполнить.

— Да, вот представь себе, сыскался один бедолага, — насмешливо объявил мужчина.

— А я тебе, Златка, говорил, что так и будет, — снова подал голос Терентий и тут же замолк.

— И кто он? — осторожно спросила Бабка Ёжка, стараясь не обращать внимания на добрую отцовскую усмешку и на явно веселящегося фамильяра.

— Твой бывший жених, — охотно отозвался царь Кощей и от его ответа Злата вся похолодела.

— Иван-царевич? — полушепотом от накатившей паники уточнила Яга.

— Упаси Боги! — возмущенно воскликнула Ростислав Всеволодович, свободной рукой сделав отвращающий зло знак. — Тебя согласен взять в жены княжич Лиходольский. И, между прочим, он готов признать Василису собственной дочерью перед Богами и людьми, дав ей свое имя и защиту.

— Но почему? — слабым голосом спросила Ёжка, никак не в силах прийти в себя от изумления.

— Сам удивляюсь, — дразня дочь, деланно удивленно произнес царь- батюшка. — Видно по сердцу ты ему пришлась, негодяйка, раз он согласился ту обиду забыть. Боле того скажу, узнав, как дело обстоит, и что дитя у тебя, он сам предложил отцом ее назваться, чтобы малютку и тебя, дуреху, защитить от злых наветов.

— Все равно не понимаю, — растеряно пробормотала Златка, кусая губы. — Зачем ему это нужно? Ладно, одно дело, девочку-царевну в жены взять. Но девку с малым ребенком, пущай та и царевна — это же совсем другое! Чужое дите своим назвать…

— Ты же назвала, — разумно напомнил дочери Кощей, — ни гнева родительского не побоялась, ни молвы людской. Даже тогда от девочки не отказалась, когда узнала, кто ей родным отцом приходится. Чего же ты тогда других хуже себя считаешь?

И то, правда!

Сама ведь смогла полюбить малютку, как родного ребенка, пусть даже и не носила его под сердцем. С чего же думать стала, что другие так не смогут. Да, ежели посудить, то княжича за одно только согласие взять в жены отвергшую его невесту, можно зауважать. А то, что он еще и ребенка готов своим назвать, вообще не дает право сомневаться в благородстве этого мужчины.

— Твоя правда, папа, — согласилась с Ростиславом Всеволодовичем царевна и, взглянув открытым взором в серые глаза родителя, ответствовала. — Прошу, передай княжичу, что я с благодарностью принимаю его предложение и сочту за честь великую стать его женою!

— И что же опять не спросишь, как зовут его? — лукаво улыбаясь, поинтересовался царь Кощей.

— Спрошу, — вмиг краснея, пискнула Златка и осторожно уточнила. — Скажешь?

— Скажу, — усмехнулся мужчина и с усмешкой полюбопытствовал, устраивая на коленях уснувшего ребенка. — А вот скажет ли тебе его имя хоть что- нибудь? Ведь ты раньше и слышать ничего о нем не хотела.

— Батюшка, не надо! — тихо попросила Ягуся. — Знаю, что не права была. Жалею, что отказом тогда ответила. Вот только сделанного не воротишь, а будущее счастливым сделать в наших силах. Я обещаю тебе батюшка, что все усилия приложу для того, чтобы княжич о своем решении никогда не пожалел!

Пообещала Злата и вмиг зарделась, словно цвет маковый. Что она может?! Ведь о жизни замужней она толком-то ничего не знает, даром, что матерью уже стать успела.

— Не красней так! — развеселился батюшка-царь и, подмигнув, заверил дочку. — Верю, что стараться будешь. И княжич сам постарается, уж теперь ты мне поверь!

— Так как же зовут его? — набравшись смелости, снова спросила царевна.

— Зареслав Венцеславович Лиходольский, — наконец ответил ей отец и замолк, всматриваясь в лицо дочери в надежде, что промелькнет искра узнавания. — Не помнишь, да?

Златослава только головой печально покачала. Не помнила она его, хоть тресни!

— Ничего, — принялся утешать расстроенную Златку Кощей, — познакомитесь еще, никуда от этого не денетесь!

После этих слов задремавший было Терентий встрепенулся, насмешливо фыркнул и, скосив на девушку нахальный зеленущий глаз, выдал:

— Вот только ты так можешь: мамкой стать не родив, а женой мужа в глаза не зная!

— Терентий, оставь свои насмешки при себе, — погрозив коту, строго произнес Ростислав Всеволодович и вновь обратился к дочери. — Итак, Златослава Ростиславовна, теперь, когда ты согласие на свадьбу с княжичем дала, я тебе вот что поведаю. Род Змея Горыныча, как ты, надеюсь знаешь, древний очень и славен колдунами, а, следовательно, свадебные обряды там совсем не простые. Издавна князья Лиходольские помимо венчальных клятв перед Богами, еще и души молодых между собой связывают, чтобы жизнь избраннице продлить. Змеи то долго живут, куда дольше, чем колдуны, пусть даже и самые сильные. А ты сокровище мое не колдунья, увы, да и ведьмы из тебя не получилось. Баба Яга конечно дело иное и ежели сложится все у тебя с этим, жизнь долгая предстоит, но змеи все равно дольше живут.