Приёмный
Шрифт:
В туалет я так и не сходил. Ночью моя фантазия разыгралась столь сильно, что я готов был позвонить воспитательнице Кате или сразу в полицию. Странный Сергей побыл для меня маньяком, работорговцем и педофилом.
Часа в три ночи на меня накатил приступ, но я по-быстрому сосчитал буквы на корешках книг в книжном шкафу и разделил их на количество книг на полках, чтобы подогнать под нужный мне счёт от одного до десяти. Приступ прошёл.
К утру я немного успокоился и убрал палец с кнопки вызова. Помимо панических мыслей, подтянулись и обычные.
За завтраком я поглядывал на Серегу из-подо лба и крепко держал в руке вилку. В нём раскрылась красная энергия, об этом я прочитал в его деле. По силе мне с ним не тягаться, а вот металлический предмет в глазу — это весомый аргумент.
— Так где тут у вас школа?
— Да тут фигня, — Сергей махнул рукой. — Десять минут ходу. Ты уже по урокам соскучился?
— Ну так, — я пожал плечами. — Я хочу поступать в следующем году.
— Слушай, Данил, смотри сам! Если надо определим тебя в школу хоть завтра. Мест свободных там завались, а если нет, то я позвоню и всё устрою, — Сергей кивнул на телефон. — Но я бы на твоём месте не спешил. Погуляй недельку, отдохни, освойся, а уж потом сядешь за парту. Что думаешь?
— Думаю, план нормальный.
— Ну вот! — Сергей залез в карман джинсов, извлёк пару крупных банкнот и положил на стол. — Я сегодня до вечера по делам уйду, а ты развлекайся. Хочешь дома сиди, хочешь пройдись по району. Кафе, кино, бильярд. Если что, звони. Договорились?
— Договорились, — ответил я и после одного загребущего движения руки стал богаче, чем был когда-либо в жизни.
…….
Сергей ушёл около десяти, а я выскочил минут через десять. Комната, классы и территория интерната за шестнадцать лет жизни приелись до тошноты. Оказаться одному на улице было непривычно, но волнующе и классно.
Купюры в кармане сделали солнечный день ещё более ярким. Я быстро сориентировался и уже через полчаса лопал мороженное. Через час обошёл весь квартал, а через полтора сидел на восьмом ряду в 3Д-кинотеатре. Пара купюр только на первый взгляд показались большой суммой, однако потратить их оказалось отнюдь не сложно. Я этому обрадовался. Поведение Сергея снова вписывалось в нормы прилежного приёмного отца. Он дал мне свободу выбора и доверие, а денег по итогу оказалось не слишком много, чтобы считать это взяткой.
После кинотеатра я прочитал безграмотные сообщения от Окурка и предложил в ответ несколько изящных способов самоубийства. Возвращаясь домой, я позвонил сначала Кате, рассказал о делах и убедился, что всё идёт в допустимых рамках, а потом набрал — Глебу. Одному из оставшихся друзей из интерната. Его забрали на следующий день после ритуала высвобождения. Ему не требовалось избегать меня или отворачиваться, чтобы не выпасть
В приподнятом настроении с уверенностью, что всё идёт как надо, я вошёл в подъезд и поднялся на лифте. Избавиться бы от вони из мусоропровода. Впрочем, парню ли из интерната на это жаловаться? Задержав дыхание, я проскочил по коридору и открыл дверь своим ключом.
Из комнаты Сергея доносился шум. Что-то гремело через каждые три-четыре секунды, будто он скидывал что-то с полок. Не совсем понимая, как себя вести — сообщить о возвращении или тихонько пойти в зал — я постоял в прихожей полминуты, пока не услышал незнакомый голос:
— Ну и долго мне ждать?!
— Где-то здесь, я точно помню, — виновато ответил Сергей.
— Харэ мне впаривать, Улей!
— Да я серьёзно!
— Ой, б*я! Как же тебе повезло, что мы знакомы! Будь на твоём месте любой другой хмырь, я бы… Да хватит там рыскать, клоун! Хочешь сказать, что бабки где-то на полке завалялись?
— Там не всё, но часть…
— Интересно, на сколько твоя двухкомнатная конура потянет? — спросил незнакомец и гоготнул. — Рассчитаешься со мной и ещё самому немного останется.
— Я же сказал, что всё отдам завтра!
— Да где ты их возьмёшь?!
Понимая, что становлюсь свидетелем не самого приятного разговора, я решил-таки пойти в зал. Не хватало ещё, чтобы они вышли в коридор и застали меня подслушивающим. Кроссовки скинул почти бесшумно, миновал обувные коробки в коридоре и подался в зал… Чёртов ламинат! Первая же дощечка скрипнула под моей ногой, и из комнаты Сергея показалась голова.
Бледный и худой, со впалыми щеками и седыми прядями в чёрной копне волос. Лет под сорок. Он смотрел на меня серыми, почти бесцветными глазами и вопросительно кривился, но молчал. Я поступил также. Замер с занесённой ногой и смотрел на него.
— Эй!
— Здравствуйте, — сказал я.
— Ты кто?!
— О, Дань, здорова! — из-за плеча бледного высунулся Серега. Свет в коридоре не горел, потому я не сразу его разглядел. Но вскоре до меня дошло. Его левая половина лица разбухла, полностью затянув глаз. — Мы тут потрещим немного, и я скоро подойд…
— Кто это?! — прервал бледный, продолжая на мня пялиться.
— Мой сын… приёмный.
— Сын?! — бледный посмотрел на Серегу и улыбнулся. — Нахера тебе сын, Улей?
— Давай в комнате поговорим!
Сергей попытался почти силой затолкать Бледного в комнату и потянулся к ручке двери, но тот оттолкнул его и направился ко мне. Вблизи я рассмотрел его лучше, а выглядел он — не очень. Плечи кожаной куртки почти сползали на локти, а брюки развевались при ходьбе, оттопыриваясь острыми коленями. Вся его одежда была велика и даже на первый взгляд было видно, что под ней прячется иссохшее и болезненное тело:
— Как зовут?
— Данил, — ответил я.
— Стас, — Бледный протянул руку.